Неизвестная война: Как «Саня Григорьев» бомбил Кёнигсберг

Тяжелый бомбардировщик дальнего действия ТБ-7 (АНТ-42, Пе-8) в полете.

Фото: архив Минобороны РФ.

В романе Вениамина Каверина «Два капитана» есть один эпизод. По ходу беседы Кати Татариновой с доктором Иваном Иванычем выясняется, что ее муж Саня Григорьев служит в авиации дальнего действия и летал бомбить Кёнигсберг. Больше столица Восточной Пруссии в книге не упоминается, но подобное событие имело место в действительности, и об этом можно рассказать подробнее.

«Веселый, похожий на цыгана»

Реальным прототипом Сани Григорьева был летчик, служивший с начала войны в 212-м дальнебомбардировочном авиаполку 81-й дальней бомбардировочной авиадивизии. В письме к читателю Каверин замечает, что старший лейтенант Яков Клебанов оказал ему огромную помощь в изучении летного дела: «Это был талантливый летчик, самоотверженный офицер и прекрасный, чистый человек. Я гордился его дружбой».

Летчик Самуил Клебанов (слева) фактически стал прообразом Сани Григорьева из романа «Два капитана».

Фото: сайт «Память народа»/кадр из фильма «Два капитана».

Как и Саня Григорьев, Самуил Яковлевич до войны был полярным летчиком и публиковал статьи о своем опыте в специализированных журналах. Однако выглядел совсем не так, как литературный Григорьев. Его однополчанин Николай Богданов писал, что Клебанов был «веселым, похожим на цыгана» и что друзья называли его Мулей. «В те немногие часы, что выпадали нам на отдых, он всегда что-то придумывал и мастерил. Чаще всего это были модели самолетов, для поделки которых он использовал все - бумагу, щепу, мякиш хлеба. Это были оригинальные маленькие модельки; запущенные с руки, они великолепно летали».

В 13 лет Самуил прочитал один из номеров «Вестника Воздушного флота», найдя там чертежи и описание модели самолета. Работал над ней полгода, а когда она была построена, то удостоилась чести быть выставленной в авиауголке клуба пионерского отряда «Воздухофлот», в котором состоял маленький Муля. С того времени он твердо решил стать пилотом.

После шести лет занятий в авиамодельных кружках Клебанов поступил в ленинградскую планерную секцию, образованную в 1927 году. Там он познакомился с Валерием Чкаловым (то есть это не выдумка Каверина).

- Мало кто знает, что Чкалов тоже увлекался планерным спортом, - рассказывал однополчанам Клебанов. - Был одним из общественных инструкторов нашего кружка.

Планеры, к слову, тоже собирали сами. Руководил студент Политехнического института Олег Антонов, будущий генеральный конструктор знаменитых самолетов. «Под его руководством и по его чертежам в заброшенном сарае в Дудергофе (район Ленинграда. – Ред.) кружковцы за год построили планер ОКА-3 и на нем стали учиться летать», - пишет Богданов.

«Ну, дела, ночь была…»

В январе 1941 года шеф-пилот Московского управления «Аэрофлота» Александр Голованов написал письмо Сталину, в котором объяснил необходимость специальной подготовки летчиков дальней бомбардировочной авиации к полетам в плохую погоду, вне видимости земли. После личной встречи с вождем Голованова зачислили в кадровый состав Красной армии, присвоили звание подполковника и назначили командиром 212-го полка дальнебомбардировочной авиации. Того самого, в котором скоро будет летать Клебанов. В августе, когда уже шла война, Голованова повысили до командира 81-й авиационной дивизии дальнего действия. Тогда же последовали бомбардировки Берлина, Данцига и Кёнигсберга.

Первый налет на военно-промышленные объекты Кёнигсберга, согласно записи в журнале боевых действий дивизии, состоялся в ночь с 27 на 28 августа. Его должны были осуществить два четырехмоторных тяжелых бомбардировщика ТБ-7 и два двухмоторных Ер-2, однако по факту вылетели два ТБ-7 и один Ер-2. С высоты 7 тысяч метров они сбросили бомбы, спровоцировав несколько пожаров. Ни один самолет не пострадал, однако из-за неисправности кислородного оборудования погиб стрелок, младший сержант Добровольский.

Второй вылет последовал в ночь с 31 августа на 1 сентября. На этот раз три ТБ-7 и пара Ер-2 отбомбились по Мемелю и направились на Кёнигсберг, где впервые были обстреляны зенитной артиллерией противника и освещены прожекторами. Один Ер-2 уже после бомбометания оказался подбит, но экипаж уцелел, несмотря на жесткую посадку. По всей вероятности, именно эти вылеты и обсуждали герои романа «Два капитана». Потому что в следующий раз летчики 81-й авиадивизии оказались в небе над Германией только в ночь с 29 на 30 октября, сбросив на Берлин бомбы, а на обратном пути над Восточной Пруссией - листовки.

Поздним вечером 3 ноября Кёнигсберг должны были бомбить три Ер-2. Однако два из них из-за неисправностей не добрались до конечной цели, отбомбившись по Тильзиту и Полоцку. А третий, хоть и достиг места назначения, по результатам бомбежки отчитаться не смог из-за плохих погодных условий и сплошной облачности.

Ночью 5-6 ноября дивизия вновь бомбила Кёнигсберг и еще - Ригу. Наши летчики установили, что немцы совсем расслабились, так как в Кёнигсберге не было даже затемнения. Правда, после того как в городе начали рваться советские бомбы, огни оперативно потушили. Следующий налет провели в ночь с 11 на 12 ноября: разрывы и два сильных пожара наблюдались в северо-западной части города, однако из района порта бомбардировщики осветили прожекторами и обстреляли из зениток. Несмотря на это, дивизия потерь не имела, а потому на следующую ночь состоялся еще один рейд, по результатам которого летчики удовлетворенно отчитались: «Все города на территории противника имеют частичное освещение. Восточная Пруссия затемнена».

Разные судьбы

В ночь с 13 на 14 ноября дивизия совершила свой последний налет на Восточную Пруссию в 1941 году. Кёнигсберг по плану не должны были бомбить, он был лишь запасной целью. Однако метеоусловия в районе главной цели – Данцига оставляли желать лучшего, и восточнопрусской столице в итоге таки досталось: взрывы спровоцировали два пожара.

Советские газеты ликовали. Номер «Известий» от 15 ноября вышел с материалом «Налеты советских самолетов на Кёнигсберг и Ригу», где среди отличившихся был назван и Самуил Клебанов (правда, говорилось, что он бомбил не Кёнигсберг, а Ригу – и это подтверждает журнал боевых действий). В той же заметке упоминается экипаж Энделя Пусэпа, который в Кёнигсберге «наблюдал сильные взрывы пламени фиолетового цвета, возникшие после того, как на город были сброшены бомбы».

Но летчик Николай Богданов в своих воспоминаниях утверждает, что 14 ноября он и Клебанов бомбили не Ригу, а именно Кёнигсберг:

«14 ноября 1941 года экипажам Самуила Клебанова, Николая Ковшикова и моему была поставлена задача нанести бомбовый удар по крупному городу-порту Кёнигсбергу. Погода в ту ночь была плохая, низкая облачность закрывала все небо, снежные заряды ухудшали горизонтальную видимость настолько, что временами на стоянках мы в десяти шагах не могли различить силуэты своих самолетов. К утру ожидалось улучшение погоды, поэтому мы на задание улетели глубокой ночью с расчетом возвратиться из полета в утренние часы».

Далее Богданов добавляет, что в районе цели сильного противодействия противовоздушной обороны противника бомбардировщики не встретили и задание было успешно выполнено.

В завершение стоит сказать, что у Сани Григорьева из «Двух капитанов» и у Самуила Клебанова совершенно разные судьбы. Если первый встретился с женой и дожил до конца войны, то второму не повезло. В ночь с 15 на 16 апреля 1942 года в районе Витебска его самолет, подожженный вражескими зенитками, упал на аэродром. Никто из членов экипажа не выжил.