20 лет гибели «Курска»: Из глубины шагнули в вечность…

Эта атомная подводная лодка была гордостью российского ВМФ.

Фото: Архив автора

Вот уже 20 лет как 12 августа – черный день календаря. День памяти экипажа атомной подводной лодки «Курск». Столько лет прошло. Дети моряков, погибших на «Курске», все уже – совсем взрослые люди. Тем не менее время пока бессильно, эта рана никак не заживет. И даже при самом слове «Курск» многим на ум теперь приходит прежде всего не город, а трагедия одноименной АПЛ.

Экипаж атомной подводной лодки «Курск». Запомним их такими…

Фото: Архив автора

КОГДА УМЕРЛА НАДЕЖДА

А начиналось красиво. Масштабные учения Северного флота, в ходе которых «Курск» должен был провести учебную торпедную стрельбу по отряду боевых кораблей. Теперь мы знаем, что он затонул еще 12 августа. А тогда лишь 14 августа было обнародовано сообщение о том, что на лодке некие «неполадки» и она легла на дно. При этом бодро заявлялось: экипаж жив, с ним поддерживается связь, на субмарину подаются топливо и воздух.

Большинство, поверив, успокоились: спасут ребят. И вдруг – ситуация-то, оказывается, критическая. Вот уже глава государства вернулся в Москву, прервав отпуск. А вот уже и наши военные признали, что своими средствами не могут спасти экипаж и последняя надежда – на норвежских специалистов. При этом уже вся страна жила «Курском». И порой даже тот, кто в жизни моря не видал, был готов поехать туда, чтобы хоть чем-то помочь.

И вот – 21 августа 2000-го. В тот понедельник каждый час в эфир канала РТР (ныне – «Россия») выходил специальный корреспондент Аркадий Мамонтов – единственный допущенный к месту ЧП журналист. 21 августа должны были открыть наконец люк в последнем, девятом отсеке «Курска». И станет ясно, выжил ли хоть кто-нибудь на его борту. Напряжение достигло предела, миллионы людей весь день у телевизоров. Ждут. Ждут, все еще надеясь.

И вот – очередная прямая трансляция с Баренцева моря. И достаточно было увидеть на экране лицо Мамонтова, чтобы понять – всё…

Пронзительный документ, связанный с трагедией «Курска», – предсмертная записка капитан-лейтенанта Дмитрия Колесникова.

Фото: Архив автора

ПОД СОБОЮ НЕ ЧУЯ СТРАНЫ

Сколько в нашей стране было за последние годы трагедий. Однако именно «Курск» нас так встряхнул, так сильно врезался в общую память. Почему? Может, дело еще и в том, в какой исторический момент это произошло?

Закончились «лихие» 90-е, начались «тучные» нулевые. Хотя это теперь так говорят. А тогда, в середине 2000-го, по большому счету ничего еще не изменилось. Жили-были в государстве с оплеванным прошлым, туманным будущим и невразумительным настоящим, в котором не то что национальной идеи – даже гимна не имелось.

Капитан-лейтенант Борис Гелетин.

Фото: Архив автора

Но было и предчувствие, что грядут иные времена. С одной стороны, как ни смешно о таком говорить, надежду вселял… календарь. Шутка ли – век подходил к концу. Да что век – тысячелетие готовились перелистнуть! Самое время начать новую жизнь. Другим, более рациональным аргументом в пользу скорых перемен (к лучшему, само собой) было то, что в России наконец сменился президент.

И вдруг вместо перемен к лучшему – беда с «Курском»…

По городам и весям велись разговоры, суть которых сводилась к следующему:

– Дожили! Построили такую махину, а спасти своих ребят со 100-метровой глубины не можем, водолазов из Норвегии на помощь зовем…

Даже самым большим оптимистам стало тогда ясно, до какой же ручки дошла страна. И если на всего лишь учениях вот так запросто гибнет одна из лучших в мире подлодок, чего дальше ждать? «Дальше», к слову, не заставило себя долго ждать. Уже 27 августа 2000-го случилось еще одно ЧП, говорящее о многом, – возник пожар на Останкинской телебашне. Героическими усилиями пожар потушили, предотвратив падение башни. Но без жертв не обошлось. С 300-метровой высоты рухнул лифт, три человека погибли.

Капитан-лейтенант Олег Насиковский.

Фото: Архив автора

ВСЕ МЫ БЫЛИ В ОДНОЙ ЛОДКЕ

Много в те дни говорилось и писалось гневного. И все же не праведный гнев стал тогда главным. Сопереживание – вот что объединило. Образно говоря, все мы были в одной лодке. «Дорогие россияне» вдруг перестали быть каждый за себя, к чему уже успели привыкнуть, вспомнили, что мы – один народ. И искренне сопереживали, казалось бы, чужому горю.

Сегодня можно услышать: это был массовый психоз, вызванный истеричной кампанией в СМИ. Наш брат-журналист и в самом деле порой перегибал палку. В погоне за более «яркой» картинкой лезли камерой в заплаканные лица родственников тех, кто погиб на «Курске». Пытаясь сделать статью «погорячее», задавали вопросы, явно не уместные в той ситуации… Но если бы не СМИ, разве возник бы такой резонанс? А он был нужен. И не «нагнетай» тогда журналисты, думается, власти сделали бы все, чтобы замять эту историю. И в памяти гибель «Курска» осталась бы лишь еще одной трагедией – одной из многих.

Старший лейтенант Александр Гудков.

Фото: Архив автора

А как в те дни зазвучала песня «Там за туманами» группы «Любэ», как рвала она души! Особенно, когда еще была жива надежда. «Ждет Севастополь, ждет Камчатка, ждет Кронштадт…» Ждал и Калининград. Из тех, кто находился на «Курске», пятеро были выпускниками нашего военно-морского училища (теперь – Балтийский военно-морской институт имени Ушакова, филиал ВУНЦ ВМФ «Военно-морская академия»). Капитан-лейтенант Борис Гелетин, старший лейтенант Александр Гудков, капитан-лейтенант Олег Насиковский, капитан 3-го ранга Андрей Силогава, капитан-лейтенант Сергей Фитерер.

А разве можно забыть, как удалось поднять первые тела погибших, и весь мир узнал, о чем успел написать перед смертью капитан-лейтенант Дмитрий Колесников?

СПОЕМ ЗА ТЕХ, КТО НЕ ВЕРНУЛСЯ

Сам «Курск» был поднят только в октябре 2001-го. Кто-то восхищался этой уникальной операцией, кто-то подсчитывал, во сколько она обошлась. А многие могли думать лишь о том, что со дна моря поднят огромный груз 200. И находящиеся внутри тела наконец предадут земле. Хотя их ведь нужно было еще достать из изуродованной чудовищным взрывом лодки, где все перемешалось, потом – опознать. Трех из 118 моряков так и не нашли. А последнего из погибших на «Курске» наших земляков похоронить смогли в итоге лишь 2 марта 2002-го – через полтора года после того, как все случилось.

Капитан 3 ранга Андрей Силогава.

Фото: Архив автора

По официальной версии, озвученной в 2002 году, подводный атомоход «Курск» погиб «вследствие взрыва, центр которого локализован в месте расположения учебной торпеды, внутри четвертого торпедного аппарата, и дальнейшего развития взрывного процесса в боевых зарядных отделениях торпед, находившихся в первом отсеке АПЛ». Тогда же Генеральная прокуратура закрыла уголовное дело.

Но почему же взорвалась первая торпеда, «потянув» за собой другие? Оказывается, она изначально была неудачной конструкции, опасная, сама могла рвануть. И вскоре после этой истории такие торпеды сняли с вооружения.

Капитан-лейтенант Сергей Фитерер.

Фото: Архив автора

Тем не менее по-прежнему «имеют хождение» и неофициальные версии. Скажем, есть мнение, что к взрыву привело столкновение с иностранной подводной лодкой. Другая версия: «Курск» случайно подбили с одного из наших кораблей. Кто-то уверен, что на борту лодки находился террорист-смертник. Впрочем, доказать все это никто не смог.

А сегодня – будем вспоминать, поминать. И снова будет звучать песня «Любэ»:

«И мы вернемся, мы, конечно, доплывем.

И улыбнемся, и детей к груди прижмем.

Там за туманами вечными пьяными,

Там за туманами песню допоем».

Не доплыли, не допели. Из глубины шагнули прямо в вечность…

Спецпроект «Курск. 20 лет спустя. Вся глубина трагедии»