Трудно быть магом

Даже с балкона обычной московской квартиры Аркадий (слева) и Борис могли разглядеть будущее.

Фото: ru.wikipedia.org

КОМЕТА ЛЕТИТ В ВОЕННЫЙ ИНСТИТУТ

Братья Стругацкие росли в Ленинграде. Аркадий переехал туда с родителями из Батуми, когда ему было чуть больше года, Борис, младший, там и родился. Детство было спокойным и безоблачным до 1941 года, когда началась война, а вслед за ней - блокада. 16-летний Аркадий с отцом выбрался из города по Дороге жизни, отправился в Вологду, но путь к спасению оказался такой же пыткой, как жизнь в осажденном городе: поезд шел восемь дней с долгими остановками, вагоны не отапливались, началась дизентерия. «Снег вокруг бараков и нужников за одну ночь стал красным». Через три дня половина людей в вагоне умерла. Аркадий писал матери: в Вологде «очнулся в госпитале, когда меня раздевали. Как-то смутно и без боли видел, как с меня стащили носки, а вместе с носками кожу и ногти на ногах. Затем заснул. На другой день мне сообщили о смерти отца. Весть эту я принял глубоко равнодушно и только через неделю впервые заплакал, кусая подушку….»

Вскоре из Ленинграда удалось уехать и матери с десятилетним Борисом. Вся семья оказалась в Ташле, что близ Оренбурга. А потом Аркадия призвали в армию. Но до фронта он не добрался: ему предложили учиться на военного переводчика. По легенде - потому, что он был единственным из курсантов военного училища, кто смог написать трехстраничный диктант без ошибок (и вообще произвел впечатление главного в этом училище интеллектуала). Почти все остальные курсанты впоследствии погибли на Курской дуге.

Он начал учить японский в ВИИЯКА (за диковатой аббревиатурой скрывался Военный институт иностранных языков Красной Армии). На курсе его все любили: девушек он очаровывал, мальчишек восхищал своей небрежной элегантностью и острым умом. Как пишет Ант Скаландис, автор пока что самой полной биографии братьев Стругацких, именно в ВИИЯКА Аркадий сочинил свою первую фантастическую повесть «7 дней, которые потрясли мир» - о гигантской комете, которая приближается к Земле, причем, по расчетам астрономов, ударить она должна аккурат в здание института. Главными героями были курсанты, вместе с Аркадием изучавшие японский язык. А рассказывал эту историю Стругацкий товарищам, которым, как и ему, не повезло заступить в унылый суточный караул. Записывать эту повесть, приводившую всех в восторг, Аркадий так и не стал, но потом на ее основе сочинил пьесу, очень серьезную, неловкую, так никогда и не поставленную.

И ему так и не довелось отправиться в качестве переводчика в Японию. Вместо этого он попал сначала в Казань, в лагерь для японских военнопленных, потом в сибирский город Канск, потом на Камчатку (тамошние ландшафты многим кажутся инопланетными - и пейзажи некоторых планет в книгах Стругацких откровенно навеяны камчатскими). За время путешествий Аркадий успел жениться, развестись, а потом еще раз жениться - теперь уже на всю жизнь.

Эту свою вторую и последнюю супругу Елену Аркадий Натанович всю жизнь называл Крысой, что многих ставило в тупик. Оказалось, впрочем, что такое прозвище она получила от отца, крупнейшего филолога-китаиста Ильи Ошанина. Тот себя в быту привык называть Собакой, жену - Кошкой, внучек - Мышью и Лягушкой… Ничего оскорбительного он в этом не видел - как китайцы не видят ничего криминального в гороскопе, где есть года Собаки или Крысы. (Аркадию Стругацкому Ошанин дал кличку Жираф).

ПЬЮЩИЙ ЭКСТРАВЕРТ И ТРЕЗВЕННИК-ИНТРОВЕРТ

Первая книга Аркадия Стругацкого была написана в соавторстве со знакомым ему по ВИИЯКА Львом Петровым. (Вернее, написал книгу один Аркадий, а Петров значился соавтором номинально - он лишь помог придумать и разработать сюжет). Называлась повесть «Пепел Бикини», речь в ней шла о несчастных японских рыбаках, на которых упал радиоактивный пепел после испытаний американской атомной бомбы. Ныне она напрочь забыта, но в свое время помогла Аркадию всерьез ощутить себя литератором.

С братом Борисом у них были прекрасные дружеские отношения. И еще в конце 40-х, когда Борис заканчивал школу, они с Аркадием говорили, что будут писать книги вместе. Но приступили к этому только в 1956-м. Братья как-то шли по Невскому проспекту в сопровождении жены Аркадия и вдохновенно ругали современную советскую фантастику, особенно четыре книги о полете на Венеру, которые вышли в один год и были одинаково плохи. Около Аничкова моста Елена не выдержала и сказала, что они «только и умеют, что критиканствовать». И они решили написать свою книгу о путешествии на Венеру; она вышла в 1959-м и называлась «Страна багровых туч».

Вопрос «Как вы пишете вместе?» им задавали постоянно. Поначалу они вдвоем обговаривали сюжет и построение книги, а затем писали ее фрагментами - каждый отвечал за свои куски, потом они со скрипом соединялись. Но в конце концов братья пришли к выводу, что рациональнее работать за одним письменным столом. «Мы пробуем друг на друге каждое слово, каждый поворот темы…» - рассказывал в интервью Аркадий Натанович. При этом он замечал, что при обсуждении сюжета и композиции у них не возникало разногласий - «хотя наши профессии диаметрально противоположны: я востоковед-японист, а мой брат астроном». (Между братьями, как отмечали биографы, можно найти еще множество различий: например, Аркадий был экстравертом, в молодости крутил много романов, очень любил выпить, обладал большими способностями к языкам, но равнодушно относился к спорту и автомобилям, побаивался техники. А Борис, наоборот, был классическим интровертом, однолюбом, ничуть не интересовался алкоголем и ни один язык не смог выучить в совершенстве, за что с горечью называл себя «квазиинтеллигентом»; зато спорт, машины и компьютеры любил).

Аркадий Натанович говорил, что они с братом начали ощущать себя именно писателями, а не литераторами, только во второй половине 70-х (хотя к этому моменту они уже были идолами для тысяч любителей фантастики по всему СССР). И как раз к этому времени с изданием их книг ситуация начала складываться драматически. Приходилось постоянно сталкиваться с цензурой: в «Обитаемом острове» было сделано около тысячи исправлений (и неудивительно: роман задумывался как история о комсомольце будущего, этаком Павке Корчагине космической эры, а выглядел в результате довольно ядовитой сатирой на советскую эпоху). «Сказка о Тройке» была опубликована в журнале «Ангара», после чего главного редактора сняли с работы, а журналы с повестью начали изымать из библиотек. Главы из «Улитки на склоне» и «Второе нашествие марсиан» были опубликованы только в улан-удинском журнале «Байкал» (столичные фанаты ходили в читальные залы библиотек и переписывали их там от руки).

С изданием отдельных книг была совсем беда - их в 70-е у братьев в СССР вышло только три. «Пикник на обочине», например, не выпускали отдельным изданием в течение восьми лет, только в 1980-м он вышел в сокращенном виде и с совсем уж абсурдными правками (например, название города Хармонт было заменено на Мармонт). Кое-что пиратским образом, без разрешения авторов публиковали в немецком эмигрантском издательстве «Посев» (для самих Стругацких это обернулось страшной головной болью - они не планировали печататься в антисоветском издательстве, за распространение книг которого на родине запросто можно было получить срок). Но все равно в СССР переправляли «Лебедей». Эта книга была величайшей редкостью, один поклонник рассказывал, что ему дали ее на один день, и он прочел роман вслух перед магнитофоном. А потом слушал эту аудиоверсию и давал слушать другим…

Знаменитую повесть «Трудно быть богом» экранизировали дважды - наиболее известна версия Алексея Германа, в которой дона Румату сыграл Леонид Ярмольник. Фото: Кадр из фильма

«В 2000 ГОДУ ИСЧЕЗНУТ МЕЩАНСТВО И МРАКОБЕСИЕ»

Аркадий Стругацкий скончался в 1991 году от рака печени, успев пережить годы совсем оглушительной славы, когда издавалось и мгновенно раскупалось все, написанное братьями. Борис Стругацкий пережил его на двадцать с лишним лет. Еще до того, как Аркадий Натанович умер, они поняли, что больше книг вместе писать не будут, и начали работать по отдельности. (Впрочем, стиль их, как в свое время стиль Ильи Ильфа и Евгения Петрова, с годами стал единым - по текстам нельзя понять, что каждый брат писал в одиночестве).

Оба они ушли в статусе идолов: их по-настоящему пылкие поклонники часто вели и ведут себя почти как сектанты. Да и более спокойные люди постоянно читают и перечитывают Стругацких.

В 1964 году братьев спросили, как они представляют себе 2000 год. Они ответили: «Во-первых, все международные конфликты будут решены. Во-вторых, во всём мире начнётся наступление за человека в человеке. Разные страны и государства будут использовать в этом отношении опыт, накопленный в СССР. А у нас работа по воспитанию людей нового общества уже завершится. Исчезнут из жизни явления, которым соответствуют ныне понятия мещанства, обывательщины, мракобесия. Мы не хотим говорить о развитии техники. Здесь обо всём позаботится Госплан. Химия, физика, генетика, биология прочно войдут в быт и сделают его совершенно другим».

Сейчас это выглядит невероятно трогательным. И все равно - даже ранние наивные книги братьев, про сказочный коммунистический «полдень XXI века», сегодня читаются навылет. Пусть всем понятно, что чаемый ими расцвет цивилизации и гуманизма, как обычно и бывает с такими расцветами, скорее всего, останется только на бумаге.

ЛУЧШИЕ КНИГИ БРАТЬЕВ

«Попытка к бегству» (1962)

«Далекая Радуга» (1963)

«Трудно быть богом» (1964)

«Понедельник начинается в субботу» (1965)

«Малыш» (1971)

«Пикник на обочине» (1972)

«За миллиард лет до конца света» (1976-1977)

«Град обреченный» (1972, публикация в 1988-89)