«Измерила ребенку температуру. Тепленький такой. Малепусечка»: свидетель рассказала новые детали «дела врачей»

С каждым заседанием свидетели проливают все больше света на события, происходившие в роддоме №4 в ноябре 2018 года.

Фото: Александр Подгорчук

Напомним, на скамье подсудимых – бывший руководитель роддома № 4 Калининграда Елена Белая и врач-неонатолог Регионального перинатального центра Элина Сушкевич. Их обвиняют в умышленном убийстве новорожденного.

Перед началом сегодняшнего заседания адвокат Камиль Бабасов (защищает Элину Сушкевич) обратил внимание, что три свидетеля – сотрудники роддома № 4: медсестра Татьяна Елизарова, старшая медсестра Ольга Котлярчук и врач-акушер-гинеколог Татьяна Гончаренко - перед слушаниями находились в кабинете… вместе с гособвинителями. И лишь за несколько минут до начала заседания они переместились в комнату для свидетелей.

В присутствии судьи Камиль Бабасов каждой из свидетельниц задал вопрос: обсуждали ли они с прокурорами обстоятельства дела? Отрицать факт нахождения в одном кабинете с гособвинителями никто из них не стал, но все трое заверили, что общались только между собой, коллегами.

«Элина Сергеевна побледнела»

Первой дала показания Татьяна Елизарова.

- Я смену принимала и узнала, что родился недоношенный ребенок, - рассказала она. - В палату интенсивного наблюдения зашла, увидела ребенка. На клееночке была пеленочка, на нем (на новорожденном. – Ред.) был чепчик, монитор был подключен. В ПИНе было врачей много. Сушкевич была. Она сидела за столом. Когда я зашла, увидела маленького ребенка, спросила: «Элина Сергеевна, вы тут надолго зависли?». Я могу такое спросить. Она говорит: «Сейчас я его стабилизирую и перевезу к себе».

По словам Елизаровой, Елену Белую в палате интенсивного наблюдения она тоже видела.

- Она с кем-то разговаривала по телефону, - вспомнила медсестра. – Она передала трубку Элине Сергеевне и сказала: «Поговорите со своим начальством… Или со своим руководством». Я не слышала, о чем шла речь. Но Элина Сергеевна побледнела. Лицо у нее стало расстроенное. Она сказала: «Да» и передала трубку Елене Валерьевне.

- Элина Сергеевна сказала: «Какая у него температура?» Я взяла градусник. Залезла в кювез, - продолжила Елизарова. - Ребенок был тепленький такой. Температура у него была 36–36,1. И не больше, и не меньше. Я ей об этом сказала. Потом она сказала поставить ему желудочный зонд. Но я сказала, что он такой малепусенький, что пусть это доктор поставит.

Елизарова призналась, что по указанию заведующей отделения новорожденных Татьяны Косаревой она замазала корректором в журнале регистрации новорожденных информацию об Ахмедове. Но ничего в документах не писала.

- Мертвым Ахмедова я не видела, - призналась медсестра. - Только живым. Когда мерила температуру. Тепленький такой. В шапочке. Малепусечка. В районе двух часов я зашла в ПИН. Там уже было все убрано. Но почему-то в кювезе лежал зонд и интрахеальная трубка. Я еще удивилась. Когда ребенок умирает, все, что в нем есть, передается в патологоанатомическую организацию.

Также Елизарова заверила суд: монитор показывал только температуру воздуха самого кювеза, датчики, измеряющие температуру тела ребенка, не работали. Именно по этой причине Сушкевич попросила Елизарову измерить температуру ребенку обыкновенным градусником.

«Не смей этого делать»

Из показания врача-акушера-гинеколога Татьяны Гончаренко следует, что она стала свидетелем разговора между Ириной Широкой и Татьяной Болашенко (обе – врачи-акушеры-гинекологи, принимали роды у потерпевшей).

- Я была в ординаторской, - рассказала Гончаренко. – Там была Болашенко и Широкая. И Широкая сказала, что Белая просит переписать историю, что ребенок умер до родов. Но Болашенко отказалась. Широкая сказала, что перепишет сама и подпишет ее фамилией. А Болашенко сказала: «Не смей этого делать».

Ольга Котлярчук вступила в должность старшей медицинской сестры роддома № 4 за несколько дней до громкого происшествия – 1 ноября 2018 года. В суде она призналась, что вносила изменения в документы.

В районе 12 часов (6 ноября, в день смерти новорожденного) пришла заведующая отделения новорожденных Татьяна Косарева и сказала, что нужно убрать тело ребенка.

- Труп ребенка был в кювезе. Достала его, завернула в пеленки и убрала в холодильник, - рассказала Ольга.

По словам Котлярчук, 9 ноября Белая сказала ей привести в порядок документы, чтобы нигде не были указаны данные новорожденного Ахмедова. В журнале регистрации новорожденных уже была замазана строчка.

- Поверх я написала сведения другого новорожденного, - рассказала старшая медсестра.

Также Ольга Котлярчук заявила, что недостающую коробку с препаратом «Куросурфа» ей передала Белая.

- Я поставила лекарство в холодильник, - сказала Котлярчук. Она считает, что эту коробку им в роддом привезли из регионального перинатального центра.

11 сентября слушание громкого дела продолжится.