[Герои Великой Победы] Неонила Юхно: "Под Москвой было настоящее месиво"

20-летняя Нила (внизу слева) с подружками-артиллеристками и старшиной зенитной батареи. Фото 1943 года.

Мы не только рассказываем о ветеранах, но и показываем их фотографии военного времени. Эти раритетные снимки фронтовики бережно хранят в альбомах и достают только в праздник Победы.

Неонила Степановна Юхно родилась в Подмосковье. Когда началась война, она вместе с одноклассниками пошла в военкомат. Но взяли только совершеннолетних мальчишек. Остальных записали в народное ополчение.

- Дети, женщины, старики рыли окопы и противотанковые рвы, возводили оборонительные сооружения, расставляли противотанковые ежи, - говорит Неонила Степановна. – Там я прошла пятидневные курсы пулеметчиков. И уже осенью 1941 года оказалась в артиллерийской дивизии. Батарея насчитывала пять установок с 76-милиметровыми пушками. Командир батареи посмотрел на меня и выдал: «Ну что за детский сад?» Я ведь была худенькая, маленькая.

Так наша героиня стала командиром пулеметного звена, наводчицей пушки и борцом с вражескими самолетами. В свободное время по фотографиям и альбомам изучали фюзеляжи немецких самолетов, чтобы не спутать в воздухе и не попасть в своего.

- В первую же ночь на батарее началась бомбежка. Мы очень перепугались, - вспоминает Неонила Степановна. - Наша повариха залезла под стол и надела на голову кастрюлю. И это не было смешно, ведь тогда погибло полсостава батареи. Мне запомнился 1941 год. Под Москвой было настоящее месиво, когда столкнулись наши и немцы. Два миллиона человек бились. И там вновь было очень страшно. Тем более понимали, что немцы вооружены и подготовлены лучше. У нас были старые пушки, старые танки. И мы поэтому все военные годы не знали, останемся ли в живых.

Неонила Степановна может гордиться в том числе и тем, что в свое время прошла курсы пулеметчиков.

Фото: Александр КАТЕРУША

Юную девушку в 1941 году одели в огромную солдатскую шинель, дали сапоги большого размера. Это позже создадут специальные ателье по пошиву формы и женщин начнут одевать по-другому. А тогда жаловаться не приходилось. Только в Подмосковье в начале войны призвали 24 тысячи женщин.

- В 1942 году нас одели уже как положено. Ушанки, тулупы, теплые сапоги. Зимы-то холодные были, - говорит фронтовичка.

Запомнила Неонила Юхно и фронтовой бал. Громко сказано, конечно, но танцы были самые настоящие, под музыку – у одного солдата был неплохой трофейный патефон, который он всегда таскал с собой.

- Мы же были молодыми девчонками по 19-20 лет. Конечно, мы скучали по мирной жизни и по гражданским беззаботным денькам. В запасе у девчонок были туфли и платья, вот командир и дал добро на танцы, - улыбается Неонила Степановна.

ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ

«Вязали варежки солдатам»

«Дорогая «Комсомолка»! В годы войны я жила в Хабаровском крае. Мы не слышали залпа орудий и стонов раненных солдат. Но знали, что идет страшная война, и что каждый должен был помогать, трудиться за пятерых, за тех, кто ушел на фронт.

Я учитель. Ежедневно урок начинался со сводки новостей с фронта. Мы радовались, когда слышали о победах советских войск и расстраивались, когда наши отступали. Переживали все ученики, поэтому организовать на работу и любое полезное дело было не проблема.

Во время каникул работали в колхозах на прополке, а потом на уборке урожая. Было трудно, но никто не жаловался. Собирали с утра до вечер картошку. Да еще и соревновались. Кто соберет больше и не оставит в земле ни одного клубня. Младшеклассники так же собирали колоски на жнивье. Школьники гордились тем, что помогают фронту.

Июль. Пора косить сено. Группу взрослых отправили на месяц на границу с Китаем. Меня определили в бригаду косарей. Ежедневно рано утром, пока роса, косили. Когда вставало солнце – сушили. К концу сезона я стала настоящим косарем, но порвала всю обувь. Уезжала домой босиком, а чтобы в поезде никто из знакомых не увидел, залезла на самую верхнюю полку.

На нашей узловой станции останавливались эшелоны с солдатами, следующими на фронт. Все, кто мог, встречал эти поезда и передавал в вагоны все, что можно было: варежки, носки, шарфы, табак, пареные овощи, молоко, творог. Приносили даже кедровые орехи, которые я собирала с учениками в лесу. А вот спиртное передавать запрещали. Но носили, конечно, тайком. И вот случай был – одна женщина, жившая рядом с вокзалом, принесла литр водки. Тянет солдату, и тут бутылка падает и разбивается. Ребята в вагоне аж ахнули – такое добро пропало! Но женщина мигом сбегала домой и успела до отправления поезда принести еще одну бутылку.

В лесу мы собирали орехи, ягоды и грибы. И ведь не было никакого страха. Это сейчас я понимаю, как рисковала своей жизнью и жизнью подопечных ребят. В лесу могли запросто встретить тигра, медведя. И что тогда? [верю]

Основная тяжесть работы легла в военные годы на женские плечи. Нередко можно было видеть такую картину: женщина везет из леса дрова на корове, запряженной в сани. Смешно и трагично. И ведь эта женщина всегда находила выход из трудных ситуаций. Женщины не сдавались, не падали духом, не опускали руки. Побеждали! Такими людьми был богат наш тыл и фронт. Потому и заставили врага капитулировать…

… Мой брат погиб под Инстербургом. Муж участвовал в боях с Японией, демобилизовался в 1947 году. Родилось у нас два сына. В Калининграде мы живем уже 55 лет».

Людмила Тимофеевна Боголюбова, 95 лет.