Греческий политолог: «В подходе Запада к Сирии больше сентиментальности, чем прагматики»

КЛЮЧЕВОЙ ИНТЕРЕС РОССИИ

- Господин Андрианопулос, Сирия остается в центре мирового внимания. Очевидно, что Россия имеет собственные интересы в регионе. С дипломатической точки зрения, как вы оцениваете позицию России в этом кризисе?

- Это зависит от того, какое решение будет принято касательно возможности военного вмешательства в Сирию. Я полагаю, что наилучшим решением для России будут переговоры с тем, кто бы не пришел к власти в Сирии. Ключевой интерес России - военная база в Тартусе. Она так же важна, как и британская база на Кипре, поэтому Россия должна получить гарантии ее сохранения. Что касается возможного военного вторжения, у меня есть несколько сомнений по поводу того, стоит ли Западу вмешиваться. Ситуация в регионе сейчас крайне запутанная. Идет борьба исламских течений и фракций. С одной стороны воюет алавитское правительство Асада, поддерживаемое иранскими шиитами и ливанским движением «Хезболла». С другой - сунниты, которых тоже поддерживают радикалы, к примеру, ваххабиты. Поэтому я не понимаю, почему Запад должен поддержать одну сторону против другой, когда с обеих сторон бьются воинственные исламистские экстремисты. Если оппозиция выиграет войну, все равно новая власть главным образом будет выступать против Запада. На месте западных стран я бы всячески сторонился конфликта.

- Какие шаги может предпринять Россия, чтобы повлиять на развитие ситуации с Сирией?

- Прежде всего, Россия должна выражать беспокойства по поводу подъема исламского фундаментализма и объяснять американцам, что нет причин пытаться повлиять на одну исламскую фракцию в борьбе против другой. И настаивать в переговорах: что бы не произошло, это будет идти вразрез с интересами Запада. Это первый шаг. Вторым шагом будет выражение озабоченности стабильностью в регионе. Потому что приход к власти в Сирии экстремистов создаст множество проблем для соседних стран - Ирака, Иордании и, возможно, Ливана. И одному Богу известно, какой эффект будет в Египте. Россия должна постоянно поднимать эти темы и не ограничиваться заявлениями, о том, что только ее собственные интересы пострадают. Когда вы подвигайте исключительно свои интересы в мировом сообществе - к вам относятся с подозрением. Но если вы объясняете, что заботитесь о стабильности региона, вас слушают с большей охотой.

АСАД И ЕГО ОДИНОЧЕСТВО

- На ваш взгляд, какова вероятность военного вторжения в Сирию?

- На сегодняшний день такая вероятность кажется высокой. Но у меня имеются определенные надежды, что в итоге до этого не дойдет. Например, британский парламент проголосовал против интервенции. Потому что они знают, что военное вторжение хоть и однозначно приведет к крушению режима в Дамаске, одновременно позволит прийти к власти в Сирии антизападных и антихристианских сил.

- В таком случае, если Западу объективно невыгодно вмешиваться, почему он столь яро настаивает на смещении Асада и поддерживает оппозицию?

- Из-за шума и разговоров вокруг химического оружия. Применение химоружия Асадом вызывает мощную реакцию гуманитарного сообщества, что в свою очередь оказывает влияние на западное общественное мнение. Когда там слышат, что сторона конфликта использует газ для убийства людей, они требуют наказания. В их отношении больше сентиментальности, нежели прагматики.

- Но война уже идет больше двух лет, а более-менее громкие сведения о применении химического оружия появились недавно. Тогда почему Запад с самого начала последовательно и упорно работал против режима Асада?

- Асад - одинокий диктатор. Он - неудобная персона с гуманитарной точки зрения. Он нарушает права человека, он недемократичен и так далее. В общем, как только против Асада появилась действенная сила, люди на Западе почувствовали, что может уйти последний диктатор Ближнего Востока. Химическая атака обострила эти чувства. Но со временем стало очевидно, что и в стан оппозиции проникли исламистские группировки, поэтому на Западе начинают сомневаться. Уже видно, что оппозиция нарушает гуманитарное право, не ориентирована на демократию, представляет собой по сути милитаристские течения ислама и сторонников джихада. Некоторые из оппозициогнеров имеют связи с международным терроризм. Их приход к власти видится опасной перспективой.

МОЖЕТ ЛИ РОССИЯ ЗАРАБОТАТЬ НА ВОЙНЕ

- Сейчас много говорится об экономических последствиях эскалации сирийского конфликта. Речь, в том числе о том, что война приведет с резкому росту цен на нефть, что якобы будет на руку России. Что вы думаете по этому поводу? Может ли Россия заработать на войне?

- Вряд ли. По двум причинам. Во-первых, Сирия не является страной-производителем нефти. Через нее проходит совсем немного нефтепроводов, которые соединяют нефтяные страны с Западом. Одна труба - из курдских районов северного Ирака. В случае распространения войны курды просто могут переориентировать транспортировку нефти по традиционному пути на юг. Так что я не вижу причин для огромного скачка цен на нефть в случае развития конфликта. Во-вторых, необходимо учитывать появление и разработку новых месторождений нефти, нефти из битуминозных песков и сланцевого газа. В перспективе США могут стать страной-экспортером энергоносителей. Говорят, в следующем году Америка сможет экспортировать столько же, сколько и Кувейт. При этом традиционные месторождения станут менее значимыми. Америке в общем-то все равно, как будет развиваться сирийский кризис с точки зрения его влияния на цену нефти. Это касается и России, и вообще цен на нефть.

- А как насчет военных контрактов? Россия связана с Сирией договорами о поставке вооружений. Она может их лишиться в случае поражения Асада.

- Не думаю, что военные контракты с Асадом составляют весомую часть российского бюджета. При этом, разумеется, если вы продаете оружие диктатору, вы должны предусматривать вероятность того, что его свергнут. Однако по поводу военных и прочих интересов Россия имеет возможность договориться с новым правительством. В том числе, как я уже говорил, о базе в Тартусе. Добиться этого не составит большого труда, потому что любое правительство после Асада будет хотеть хороших отношений с Россией. Ведь Россия - ближайшая крупная держава в регионе. Следовательно, она сможет сохранить свои интересы.

ВЫИГРАЮТ ЭКСТРЕМИСТЫ

- Можно ли прогнозировать исход войны?

- Очень сложно. Конечно, совершенно ясно, что если Запад или конкретно США прибегнет к военному вмешательству, оппозиция рано или поздно возьмет верх. Несомненно, Асад не выживет. Мне также кажется неизбежным, что в будущем Асад проживет недолго. Было бы куда лучше, если бы он уступил место более демократическому режиму, добровольно отказался от власти, позволил кому-нибудь другому унаследовать власть, после чего бы подготовил страну к выборам. Это был бы наилучший результат. Я все равно не вижу его лидером, который способен долго удерживать власть, даже если Запад откажется от вторжения. Мне кажется, что он сейчас пытается разделить страну на две части. Пытается создать подобие коридора между Дамаском, Латакией и южными областями, которые контролируются его режимом при поддержке «Хезболла». Остальная территория будет управляться суннитами. Думаю, он это пытается сделать. Но даже такая мера ужасна, потому что она даст суннитам возможность управлять огромной частью страны. Тон будут задавать экстремисты. И они в конце концов захватят коридор, который Асад пытается создать. Алавиты - сторонники Асада - остаются меньшинством. Так что повторюсь: лучшее, что может сделать Асад - подать в отставку.

- Но разве он способен уйти в отставку?

- Не знаю. Нужно быть в его голове, чтобы сказать наверняка.

ИЗ ДОСЬЕ «КП»

Андреас Андрианопулос

Андреас Андрианопулос - профессор, президент Института дипломатии и глобальных процессов Американского колледжа в Афинах (Греция). Автор книг и статей об исламе, экономической и политической либерализации и энергетической безопасности. В прошлом дев раз избирался в греческий парламент, служил министром культуры, торговли, промышленности, энергетики, технологий и массовых коммуникаций, мэром города Пирей.