Кровавый хозяин Пруссии: 60 лет назад был вынесен смертный приговор Эриху Коху

Кровавый прусский «хозяин» Эрих Кох на судебном процессе. Замена ему смертной казни пожизненным заключением до сих пор у многих вызывает недоумение и протест.

Фото: Архив автора

Суд шел в Варшаве. Если не считать Нюрнберга, наверное, это был единственный случай, когда в Калининградской области столь внимательно следили за иностранным судебным процессом. Впрочем, такой повышенный интерес понятен – ведь в столице Польши тогда судили бывшего гауляйтера Восточной Пруссии Эриха Коха.

На процесс, начавшийся 21 октября 1958-го, приехало множество журналистов из разных стран. А «Калининградская правда» чуть ли не в каждом номере сообщала новости из зала варшавского суда. Однако те сухие официальные отчеты многие калининградцы читали с волнением не только потому, что речь шла о вчерашнем всемогущем «хозяине» янтарного края. Для первых советских переселенцев он был еще и вполне конкретным ненавистным врагом, по вине которого погибли их близкие.

Германизация по Коху

Сегодня порой можно услышать: "наш земляк Кох". Причем говорится это без тени иронии. А кое-кто даже собирался сделать музей в его бывшем имении Гросс Фридрихсберг (ныне – поселок Майский, что на окраине Калининграда). Ведь у него там, дескать, так все было устроено образцово-показательно. Ну а то, что у видного хозяйственника руки по локоть в крови, надо полагать, теперь уже мелочи…

Шесть внушительных томов. Таким оказался итог сбора материалов о злодеяниях Коха в Белоруссии, на Украине, в Польше. Вот, например, что он заявлял, будучи рейхскомиссаром Украины: «Мне нужно, чтобы поляк при встрече с украинцем убивал украинца. И, наоборот, чтобы украинец убивал поляка. А если по дороге они пристрелят еврея, это будет как раз то, что мне нужно. Некоторые чрезвычайно наивно представляют себе германизацию. Они думают, что нам нужны русские, украинцы и поляки, которых мы заставили бы говорить по-немецки. Нам не нужны ни русские, ни украинцы, ни поляки. Нам нужны плодородные земли». Или вот еще: «Мы должны осознавать, что самый мелкий немецкий работник расово и биологически в тысячу раз превосходит местное население».

И слова у него не расходились с делом. На совести Коха миллионы жертв. Вдумайтесь – миллионы. Даже «товарищи по партии» поражались его жестокости. Не брезговал он и сам приводить приговоры в исполнение. Так, в начале 1945-го прусский фюрер устроил показательную казнь, застрелив из пистолета двадцать человек. Жестоко? Что поделаешь, новый порядок превыше всего.

Вот память о ком «энтузиасты» собирались увековечить в Майском. К счастью, бредовую идею задробили. Навсегда.

Таким Кох был в пору своего могущества. Здесь гауляйтер Восточной Пруссии снят в тот момент, когда снизошел до того, чтобы лично оценить качество сельхозпродуктов.

Фото: Архив автора

Ни казнить, ни помиловать

Когда Красная Армия вступила на территорию Восточной Пруссии, гауляйтер требовал стоять насмерть, биться за каждую пядь родной земли. Он поставил под ружье стариков и детей. Сам же, как только представилась возможность, бежал из обреченной провинции, заодно организовав себе пластическую операцию.

Подправив свою физиономию, Кох вынырнул в Шлезвиг-Гольштейне, где превратился в скромного сельскохозяйственного рабочего. Жил тихонько в местечке Хазенмоор, работал в поле, вечерами попивал пивко в гаштетах. И все-таки, несмотря на пластику, в 1949-м его опознали и разоблачили.

Задержанный в британской зоне оккупации, позже он был передан Польше. Долгих десять лет тянулось разбирательство. Но рано или поздно все когда-нибудь заканчивается. И в марте 1959-го суд приговорил его к смертной казни.

У нас приговор был встречен, как тогда писали, «с чувством глубокого удовлетворения». Однако затем высшую меру вдруг заменили пожизненным заключением. Ввиду плохого здоровья осужденного. Проявили, в общем, гуманизм. Только вот в тюрьме в польском городе Барчево «смертельно больной» Кох прожил потом еще почти тридцать лет. И было ему тогда уже девяносто…

60 лет назад тысячи калининградцев прочитали эту заметку, как тогда писали, с чувством глубокого удовлетворения.

Фото: Архив автора

Свои тайны унес в могилу

Тот неожиданный поворот с отменой казни до сих пор у многих вызывает недоумение и протест. И поскольку официальная версия про плохое здоровье выглядит неубедительно, выдвигаются версии неофициальные. Скажем, такая: его пощадили, надеясь, что он будет помогать в поиске культурных ценностей, награбленных нацистами в оккупированных странах. Кох ведь был одним из ключевых участников этого процесса.

Под его руководством ценности прятались и на территории нынешней Калининградской области. В связи с чем среди тех, кто увлекается историей нашего края, гуляет такая байка. Якобы Коха однажды тайно привезли к нам, чтобы он показал, где спрятаны сокровища, включая Янтарную комнату. Однако тот якобы не смог указать ни одного места, где прятали клады. Мол, всё так изменилось, ничего не узнаю…

Было ли такое? Ветераны областного управления Комитета государственной безопасности рассказывали мне, что Москва действительно несколько раз информировала местных чекистов о возможном секретном краткосрочном «визите» Коха. В УКГБ проводилась даже соответствующая подготовительная работа. Но экс-гауляйтера в бывший Кёнигсберг так ни разу и не привезли.