«Чтоб не хуже, чем на Ленпроспекте было!» Как поселок Железнодорожный превращают в конфетку для туристов

"Все будет хорошо!", - как бы говорит этот рабочий.

Фото: Иван МАРКОВ

«Первый пошел!»

9 июля руководитель калининградского Фонда капремонта Оксана Астахова, вернувшись из поселка Железнодорожный Правдинского района, торжественно объявила:

- Первый пошел.

Это означало, что в историческом центре поселка начались фасадные и кровельные работы на первом многоквартирном доме из тридцати трех.

После этих слов калининградских краеведов затрясло мелкой дрожью, так как Железнодорожный (бывший Гердауэн) – один из немногих населенных пунктов нашего региона, полностью уцелевших во время Восточно-Прусской наступательной операции Красной армии. Кроме того, поселок сохранился до наших дней в более-менее приличном состоянии. Кирпичные постройки тут хоть и выглядят запущенно, однако в них есть то, что принято называть "духом места". И общественность испугалось: а вдруг капремонт окончательно уничтожит этот дух?

Корреспондент «Комсомолки» отправился в Железнодорожный, чтобы успеть запечатлеть подготовленные к ремонту дома и выяснить, что с ними произойдет в ближайшие месяцы.

Первый дом, в котором начался капремонт.

Фото: Иван МАРКОВ

Помятый Гитлер под ногами

В центре выложенной булыжником площади, напротив будки, выполняющей роль автовокзала, мы припарковались. Из-за будки выглядывали руины фахверковых складов-близнецов, с собственниками которых местные и региональные власти не могут совладать уже больше пяти лет. Прямо у дороги вальяжно расселись два пьяницы. Один из них, несмотря на солнечную погоду, был в теплой куртке, зато за пазухой у него очень удобно размещалась бутылка дешевой водки. Атмосферу летней лени нарушал только стук молотков и крики рабочих из Средней Азии, раздававшиеся с крыши трехэтажки, пристроенной к одному из складов.

Не успел я зайти во двор, как заметил, что повсюду на протоптанных дорожках, в траве и в кустах валяется не очень современный мусор. Это были клочья довоенных немецких газет и писем, бланки местной сберкассы, обрывки открыток и выцветших фотокарточек. Заметив мой интерес, подкрался рабочий в синей спецовке.

- Этого добра тут куча была, - подмигнул он. – Местным сказали, чтобы они подвалы и чердаки от барахла освободили, так они и выволокли все сюда, скинули кучей. Потом сожгли. Часть разлетелась по округе. Даже фотографию Гитлера видел, представляешь?

В этот момент я наклоняюсь, заметив под ногами старую смятую картонку, поднимаю ее и разворачиваю на глазах у рабочего. Оказывается, это пропагандистская открытка 30-х годов. На ней тоже Гитлер.

- Вещдок, - смеюсь я.

Некоторые шиферные крыши заменят на черепичные.

Фото: Иван МАРКОВ

Новые подробности о Янтарной комнате

На соседней улице болтаю с рабочими-узбеками. Их бригадир объясняет, через какой подъезд мне лучше забраться на крышу. Но у подъезда я встречаю жителя, которого заинтересовал мой фотоаппарат. Выглядит он как типичный копатель: одет в бундесверовскую куртку, лысая голова, борода, на пальцах серебряные перстни, а на груди - знак Русской Императорской армии «За отличную стрельбу».

- Корреспондент? – спрашивает он.

- Допустим, - говорю.

- Как там Янтарная комната? Нашли? – неожиданно спрашивает бородатый и, не дожидаясь ответа, продолжает: – Немцы не дураки были, они ее точно не в Кёнигсберге прятали. Знали же, что бомбить будут. Она точно где-то в области. Зуб даю!

- Не в Железнодорожном ли?

- А хоть и у нас! – вдруг возбуждается мой собеседник. Приходится объяснить, что я приехал не за сокровищами, а за капремонтом посмотреть. Зато бородатый обещает показать чердачные архивы, которые ему удалось спасти из огня буквально пару дней назад.

А на крыше, тем временем, кипит работа - привезли свежий кирпич. Один рабочий поднимает его наверх в пластиковом ведре, другой таскает, третий наращивает дымоходную трубу.

- Высокая будет, стропила поднимать будем, - объясняет разнорабочий. – Потом шифер снимем, черепица будет.

- Металлическая? – переспрашиваю.

- Керамическая, - удивляет строитель.

Деревянный балкон, который надо будет заменить на новый (на фото хозяйка дома и инженер Савинкин).

Фото: Иван МАРКОВ

«Чтоб было как в Калининграде на Ленинском!»

Внизу снова оживление. Приехал прораб и инженер строительного контроля. Слышно, как инженер собрал рабочих и начал их отчитывать за все то, что они уже успели сделать.

- Вы даже не надейтесь! – повышает он голос. – Тяп-ляп тут не прокатит! Все должно быть красиво. В Калининграде на Ленинском проспекте были?

Рабочие дружно кивают.

- Так вот, должно быть не хуже! – рявкает он и ведет штукатуров вдоль стены, показывая первые видимые недочеты.

Инженер (позже выясняю, что зовут его Сергей Савинкин) оказывается очень разговорчивым и даже приглашает на небольшую экскурсию по поселку.

- Значит, так, - начинает Савинкин, - у нас установка такая, чтоб сохранить как можно больше исторического, чтоб было все, как в той эпохе. Утепления фасадов делать не будем.

- Сколько домов у вас тут ремонтироваться будет? – решаю я проверить инженера.

Он начинает загибать пальцы, потом прикидывает в уме и выдает – 28 (напомню, что Астахова говорила про 33 здания).

- А правда, что шифер на керамику менять будете?

- Правда, - кивает Савинкин. – И стропила менять будем, и крышу делать более высокой. По-другому никак – рухнет.

- Лепнину сохраняете на фасадах? Что будете делать если надпись рекламную найдете, например? Вот видите, там, например, «Аптека» написано. Понятно, что надпись послевоенная, но шрифт хороший.

- Лепнину сохраняем однозначно! – не задумываясь, отвечает инженер. – Что касается надписей, то тут сложно. Под советской надписью есть еще одна, немецкая. Мы попробовали почистить, но облетает и верхняя, и та, что под ней. А так, конечно, если что-то найдем, попытаемся сохранить. Вплоть до того, что стеклом накроем, чтобы не заляпать.

- Так ведь любые работы незапланированные – это удорожание проекта.

- В смете все это учтено, - уверенно продолжает Савинкин. – Деньги есть. Тут вообще будет очень много дополнительных работ. Дома старые, и постоянно будет что-то вылезать непредвиденное.

Увы, но капремонт не коснется разрушенных нерадивыми собственниками фахверковых складов.

Фото: Иван МАРКОВ

Склады останутся развалинами

После этого Сергей Савинкин объясняет, что капремонт не затронет самую известную развалину Железнодорожного – фахверковые склады, выходящие фасадами на площадь. Рабочие приведут в порядок только те дома, которые пристроены к ним.

- Они в частной собственности, нам сказали, что хозяев складов до сих пор найти не могут, - говорит инженер.

Вообще о складах в Железнодорожном и их пропавших владельцах по поселку давно уже ходят легенды. Особенно часто жители вспоминают бывшего главного архитектора поселка Сергея Бочкова.

- Бочков-то? Он в аренду на 49 лет склад взял еще в 90-е, - рассказывает дядя Вася, живущий в соседнем со складами доме. - Был местным, сейчас в Москве. Уехал с концами.

- Хорошо его знали?

- Да кто его тут не знал? Чудаковатый был мужик, - хохочет дядя Вася. - Зимой и летом босиком ходил, в Иисуса Христа веровал.

- Да-да, с длинными волосами он был, - поддакивает вновь появившийся бородач-архивист, который под мышкой уже держит папку со старинными немецкими фотографиями и письмами, спасенными из огня.

Другая соседка, Инна Сидорова, считает, что с верующим архитектором отношения у соседей не заладились, когда он решил оформить себе в собственность склад, которым все пользовались, как сараем.

- Выкупил и довел до такого состояния, которое мы наблюдаем сейчас. Православный разве может так сделать? – возмущается Сидорова. – Я вот, кстати, несколько лет назад в своем доме ремонт с зятем сделала и теперь вот жду, когда фронтон от склада на крышу мне обвалится. Если бы у наших властей хоть какая-то капля совести оставалась, они бы давно отняли здание у Бочкова и отремонтировали.

Работы начались, а паспорта фасадов не согласованы

А наша экскурсия по Железнодорожному с инженером строительного контроля Савинкиным продолжалась. По пути он признался, что не совсем понимает, по какому принципу принималось решение о ремонте того или иного дома. Например, в центре города есть большой дом с магазинчиками на первом этаже и лепниной на фасаде, но ремонтировать его не будут. В то же время на домах, перестроенных в советское время, будут ставить высокие кровли с керамической черепицей.

На стройке встречаем прораба Олега Ненашева из фирмы «Ре Строй», на которой лежит половина домов в Железнодорожном. Вторая половина – на подрядчике СК «Стандарт» (тот еще даже не вышел на свои объекты). Ненашев только что ругался со своими подчиненными, и все не может остыть.

- Расскажите, вас заказчик с планами работ ознакомил? Картинки хотя бы показали, как на финише дома должны выглядеть?

- Нет, - честно ответил Ненашев.

- Сегодня только паспорта фасадов отвезли на утверждение архитекторам, но они пока не утверждены, - добавил Савинкин. – У нас тут каждый день что-то новое. То так делай, то не так.

- Мы постоянно что-то новое под штукатуркой открываем, а наши проектанты каждый узел отдельно разрабатывают, - продолжает Ненашев. - А вообще не скажу, что физически работа у нас тут сложная, но расход материала мы ожидаем гигантский, - Ненашев показывает на выставленные штукатурами маячки. – Десять сантиметров от стены. Представляете, сколько штукатурки накинуть нужно, чтобы выровнять?

– По сравнению с немецкой кладкой восстановленная в советское время – это просто ужас! – вставляет свои пять копеек Савинкин.

- Да-да, кирпичи торчат везде, щели повсюду, перекладка местами требуется. А с нас требуют, чтобы все в итоге было идеально ровным, - продолжает Ненашев. – Вот, посмотрите, тут уже переложили угол.

Угол, переложенный рабочими Ненашева, выглядит так, как будто это сделали не опытные рабочие, а случайно забежавшие на стройку дети.

- Как-то не очень у вас получается, - прямо говорю ему. – Точно не ровнее, чем в советское время.

- А ведь я твоему бригадиру говорил! – тут же возникает Савинкин. – А он мне отвечает: «У меня нет каменщика, который может выложить ровнее!» Ну-ка, иди сюда, Сармат. Твои слова?

- Да нормально, - почесывает голову Сармат. – Раствор просто не высох еще.

Дом с аистами и надписью "Аптека" тоже попал в программу капремонта.

Фото: Иван МАРКОВ

Спасти аистят и немецкие надписи

По словам Ненашева, закончить работы в Железнодорожном его бригадам необходимо в октябре. Савинкин добавляет, что 1 ноября – это только предварительный срок сдачи всех объектов, и на самом деле работы по капремонту могут затянуться из-за «скрытых проблем».

Чтобы показать, что такое «скрытые проблемы», Сергей Савинкин приглашает меня в один из домов из подконтрольного списка. В нем деревянный балкон из толстых балок, над дверью – барельеф, изображающий то ли обезьяну, то ли медведя.

- Такая штука и у соседки была, но она ее сбила! – указывает на барельеф хозяйка дома. – А вообще, когда немцы сюда приезжают, они на балкон выходят, балки нежно гладят, какие-то теплые слова на своем говорят…

- Заменим мы вам балкончик, мамаша, - бросает хозяйке Сергей. – Гнилой он у вас.

Пенсионерка таращит глаза, но потом успокаивается, услышав, что балки поменяют на новые.

В соседнем квартале стоит одноэтажный особнячок с высокой мансардой. На крыше у него сразу два гнезда с аистами.

- Думаем, как сохранить гнездо, но физически это очень тяжело сделать, - кивает на дом Савинкин. - Оно же хрупкое, не из цемента сделано. Наверное, в последнюю очередь этот дом сдадим. Пусть аистята сначала вырастут.

Экскурсию завершаем у огромного фасада, выходящего на проезжую часть. Савинкин утверждает, что тут у него сразу две проблемы. Первая – нет согласования на проведение работ с ГИБДД, так как строительные леса перекроют половину дороги. Вторая – на фасаде видны какие-то буквы, которые читаются сложно, но и сохранить их, вроде как надо.

- Киндерхоф тут написано, пивоварня была такая в Гердауэне, - подсказываю я инженеру.

- Детское пиво? Что за бред? – козыряет знанием немецкого Савинкин.

Расстаемся мы на минорной ноте. Сергей Савинкин действительно находится сейчас в трудном положении. Он понял, что ввязался, наверное, в самый сложный капремонт в своей жизни. Добавляют перца и электрики, и Госавтоинспекция, и газовщики. Жителей Железнодорожного, как оказалось, еще и к газу собрались подключать в самый разгар реновации.

А в фейсбуке у Оксаны Астаховой все предельно просто: «До конца года в Железнодорожном будут приведены в порядок 33 многоквартирных дома в центральной части поселка общей площадью более 7,8 тысячи квадратных метров, в которых проживает 230 человек. В том числе - 4 относятся к объектам культурного наследия. На эти цели из областного бюджета выделено порядка 156 млн. рублей».

А В ЭТО ВРЕМЯ

Калининградцы предлагают остановить "каток капремонта"

16 июля калининградский предприниматель Илья Заболотнов опубликовал на своей странице в фейсбуке пост о Железнодорожном, который моментально разошелся по соцсетям. В нем Заболотнов призвал калининградские власти приостановить ремонт и для начала хотя бы изучить феномен «магической атмосферы Гердауэна». По его словам, за ней стоит не только скрупулезный труд архитекторов и строительных мастеров прошлого, но и работа Хайнца Штоффрегена, занимавшегося восстановлением города, стертого с лица земли во время Первой Мировой.

- Что сделал Штоффреген? Во-первых, убрал весь классицистический декор со зданий севернее рыночной площади (здания к югу от площади не горели), - пишет Заболотнов. - Во-вторых, выделил самые ранние и интересные архитектурные формы и использовал такие же на более новых домах. Выровнял этажность. Значительную часть зданий он тщательно спроектировал с нуля, использовав в качестве референсов три старинных дома в Голдапе – на Мюленштрассе, Лоссовштрассе и Тепферштрассе. Он создавал не отдельные здания, он конструировал город целиком, как законченный архитектурный ансамбль.

Улочка Гердауэна на довоенной фотографии.

Фото: Facebook

По мнению Заболотного, капитальный ремонт все это полностью уничтожит.

- Опубликованные Оксаной Астаховой эскизы не только радикально изменяют исторический облик зданий, они, увы, объективно очень плохи со всех точек зрения – архитектурной, эстетической, культурной, - считает бизнесмен. - Это отсутствие единого стиля, пропорций, гармонии. Имитация фахверка – но такого, который не мог бы быть функциональной конструкцией. Классицистические элементы (как те, которые убрал Штоффреген, только хуже) – на здании совершенно не классицистических пропорций. Это даже не подделка под старину, это нарочитое, вызывающее игнорирование культурного и исторического контекста, его демонстративное высмеивание.

Теперь осталось узнать, прислушаются ли к Заболотнову власти (их он не только критикует, но и предлагает конструктивное сотрудничество). Если чиновники вдруг пойдут на компромисс, то каток капремонта остановить уже сейчас довольно сложно. Впрочем, время покажет. Не бывает ничего невозможного.