Участник штурма Кёнигсберга: «9 мая 45-го немцы винтовок не бросали, но и стрелять не решались»

После войны Виктор Попов поступил в Горьковское военно-политическое училище, работал корреспондентом газеты "Красная Звезда". Ушел из жизни Виктор Исаакович в августе этого года, ему было 94 года.

После экзаменов – в рядовые

Оправившись от удара первого года войны, спровоцировавшего отступление и массовую сдачу советских солдат в плен, Красная Армия в 1942-м и в 1943-м годах предприняла ряд успешных военных операций. Однако Сталинградская битва, прорыв блокады Ленинграда и другие крупномасштабные сражения унесли тысячи жизней, и людские резервы страны были уже на пределе. На фронт были призваны молодые люди 1925-го года рождения, но и этого было недостаточно. Чтобы не комплектовать части из 16-летних подростков, командование приняло решение отправить на передовую курсантов военных училищ, еще не успевших получить офицерских званий. Среди них оказался и курсант 2-го Орджоникидзевского военно-пехотного училища Виктор Попов, который к моменту призыва даже успел сдать все выпускные экзамены. Вместе с несколькими сотнями однокашников рядовой Попов влился в 1-й гвардейский Донской танковый корпус, где стал батальонным минометчиком в 1-й гвардейской мотострелковой бригаде.

Непосредственно на фронте красноармеец оказался 1 мая 1943 года. Но уже 10 ноября 1943 года, во время наступления на белорусскую Речицу, он получил первое ранение: осколок прошел под коленной чашечкой. В итоге в штурме города бригада участвовала уже без Попова, а его отправили во 2-ю клиническую железнодорожную больницу имени Семашко, часть которой была отведена под военный госпиталь.

Бои под Минском

Из госпиталя в начале лета 1944-го рядовой Попов прибыл в Смоленск как раз накануне масштабного наступления. Вместе с несколькими гвардейцами его оперативно определили в моторизованный батальон автоматчиков 23-й отдельной гвардейской танковой бригады (49-я армия). Несмотря на то, что боец метил в командиры минометного расчета, его сперва решили испытать в качестве наводчика 82-миллиметрового миномета.

Уже 28-го июня 1944-го Попов проявил себя во время боя в районе шоссе Могилев - Минск. Зная дело лучше всех в своем расчете, Виктор по своей инициативе брал на себя командование, в результате чего была уничтожена вражеская машина с прислугой. А во время последовавших контратак расчет Попова, умело взаимодействуя с пулеметчиками, постоянно отбрасывал врага на исходные позиции. Отбивая очередную атаку, гвардии рядовой из личного оружия уничтожил 6 гитлеровцев и двоих взял в плен.

Интересно, что наградной лист на имя Виктора Попова был подписан только 17 ноября, то есть практически через пять месяцев после подвига. Комбат, гвардии майор Александр Бетин, рекомендовал наградить его орденом Красной звезды, однако командир бригады подписал приказ о награждении минометчика медалью «За отвагу».

От смерти спас автомат ППШ

26 января 1945 года Попов снова проявил себя в бою. Это было уже на территории Восточной Пруссии, шло сражение за перекресток дорог в деревне Вольфсдорф (сегодня – деревня Вильчково в Варминьско-Мазурском воеводстве Польши – Ред.). Согласно данным из наградного листа, когда противник перешел в контратаку, огнем расчета своего миномета гвардии младший сержант Попов рассеял до взвода пехоты и уничтожил 8 гитлеровцев и один станковый пулемет с расчетом, что дало возможность нашим частям отразить контратаку противника. В этом бою он был ранен, однако продолжал руководить своим расчетом и поля боя не покинул.

- Осколок, ранивший меня в голову, ударился прежде в дульный срез ППШ, оставив в нем заметную выщерблину. Возможно, это и спасло меня от большей беды, - вспоминает Попов в своей книге «Мы взрослели в боях».

Расчет советского 82-мм батальонного миномета меняет позицию.

Фото: waralbum.ru

Приказ о награждении бойца орденом Славы 3-й степени пришел только 17 февраля 1945, а на 27-ю годовщину Красной Армии, когда бригада находилась на берегу залива Фришес Хафф в городке Толькемитт (сегодня Толькмицко в Польше – Ред.) прошло вручение.

- Прямо на поляне поставили стол, накрыли красной скатертью, - писал Попов. - Разложили на нем картонные коробочки с боевыми наградами за бои у населенного пункта Вольфсдорф. День был теплый, солнечный, какие в этих краях редкость. Снег в полях уже сошел, и лишь в лесу под кронами молодого сосняка виднелись его белые пятна.

Встреча со штрафниками под Браунсбергом

К середине марта бригада готовилась к штурму Браунсберга (сегодня Бранево, Польша – Ред.) Тут, как вспоминает Попов, он впервые столкнулся со штрафниками, которым предстояло искупить свою вину в боях на передовой. С ними он, ожидая сигнала к наступлению, оказался в одной траншее.

- «Вы кто?» - спросил я неожиданного соседа. «Да никто», - зло ответил он. «Браунсберг будем брать», - пояснил другой. Оказалось, это были штрафники. Мы и до этого слышали о штрафных ротах и батальонах, о заградотрядах, якобы стоящих у них за спиной и готовых расстреливать каждого, кто повернет назад. Но видеть их не приходилось. Ничего особенного в них. Только возрастом постарше да матерятся побольше.

Артподготовки перед атакой штрафников не было. Не поддерживали их и танками. Однако именно это и обусловило эффект неожиданности. Как вспоминает минометчик, атакующие «одним махом преодолели полтора десятка километров», застав немцев в окопах врасплох, за завтраком. Однако засевший в предместьях города немецкий гарнизон плотным огнем остановил наступление. Лишь после этого в дело вступила артиллерия и танкисты с десантниками на броне. 20 марта 1945 года город был взят, а защищавшая Браунсберг 4-я армия вермахта потерпела серьезное поражение и вынуждена была отступить.

Хайлигенбайль - Кёнигсберг - Пиллау

Через несколько дней бригада подходила к Хайлигенбайлю (ныне Мамоново – Ред.), после взятия которого открылась прямая дорога на Кёнигсберг. Минометчик принимал активное участие в штурме города-крепости, этому посвящена целая глава его книги. Оставил фронтовик и воспоминания о поверженном городе.

- На пути было немало зданий, похожих на крепости, - писал он, - широких площадей, преодоление которых под огнем могло бы стоить жизни многим солдатам и офицерам. Сейчас город молчал. Но еще стлался дым пожарищ. И повсюду из окон домов свисали простыни, своеобразные белые флаги - символы капитуляции. Вот и Королевский замок. Не знаю, насколько он был грозным и величественным прежде, но сейчас он напоминал боксера после неудачного боя. Авиационные бомбы и артиллерийские снаряды, мишенью для которых он был все дни штурма, оставили свой неизгладимый след. Более или менее сохранились подвалы и первые этажи.

После штурма 23-я отдельная гвардейская танковая бригада получила заслуженную передышку, после чего ее перебросили в Пиллау и далее – на косу Фрише Нерунг. Тут бои с участием танкистов, по словам Виктора Попова, были непродолжительными. Бригада продвинулась по косе примерно до нынешней границы с Польшей.

Незадолго до Дня Победы Попову было присвоено звание гвардии сержанта. Окончание войны, по его словам, было и вовсе странным: советские солдаты, услышав ночью по радио новость о капитуляции Германии, пошли с оружием в немецкие траншеи, гитлеровцы тоже винтовок и автоматов не бросали, но и стрелять – не стреляли. Все бродили кругами и рассматривали друг друга, но провоцировать не решались. Ну а дальше был салют из всех видов оружия, в котором немцы, конечно, участия не принимали. Это было еще не все. 24 июня Виктор Попов, по решению командования, был направлен в группе воинов своей бригады в Москву на Парад Победы.

После войны служба в армии продолжилась. Виктор Исаакович окончил в Горьком танковое политическое училище и работал в окружной, а затем в центральной военной печати. Двадцать лет был корреспондентом газеты «Красная Звезда». Уволился в запас в звании полковника, жил в Москве. Летом этого года ветеран отметил свое 94-летие. Однако до очередного юбилея Победы ветеран не дожил - 9 августа он ушел из жизни.