«Мы бомбили Кёнигсберг трофейными бомбами»

Галина записалась на фронт добровольцем в октябре 1941 года.

Два из трех женских авиационных полков, сформированных в самом начале войны Героем Советского Союза Мариной Расковой, воевали в Восточной Пруссии. В рядах одного из них, 125-го гвардейского бомбардировочного, с весны 1944-го до 8 мая 1945-го совершила более трех десятков успешных боевых вылетов москвичка Галина Павловна Брок (в замужестве Брок-Бельцова). Она проживает в Москве и сегодня. На просьбу пообщаться с «Комсомолкой» Галина Павловна откликнулась с радостью. За последние годы летчица дала множество интервью, но еще ни разу подробно не рассказывала о сражениях в небе Восточной Пруссии.

Плакаты кричали: "Давай действуй!"

- На фронт я записалась добровольно, - рассказывает Галина Павловна. - Я тогда только пошла в 10-й класс. Когда немцы начали бомбить Москву, папа работал на заводе, мама дежурила на крыше дома и сбрасывала зажигательные бомбы, а мы вместе с другими жителями района спускались в недостроенную станцию метро Сталинскую (сегодня Семеновская – Ред.). И вот однажды, когда мы выбрались из укрытия, многие из моего класса направились в военкомат. Помню повсюду огромные плакаты «Родина-мать зовет», которые кричали: «Давай, действуй!». Это был октябрь 1941 года.

Галина Брок перед войной.

8 октября 1941 года по приказу Народного комиссариата обороны СССР № 0099 начали формироваться женские авиационные полки. Галина сначала прошла обучение в 1-м Московском Краснознаменном военном авиационном училище связи, где закончила курсы синоптиков-метеорологов. Потом ее оперативно переучили на штурмана и направили в 3-й запасной авиаполк.

- Наш авиаполк сформировали в Марийской АССР, в Йошкар-Оле. Нас принимали за «ночных ведьм», но те девчонки летали на По-2. Мы же были «дневными ведьмами», так как бомбардировщики Пе-2 совершали дневные полеты. Французы нас и вовсе обозвали «дневными фуриями», мстительницами.

Обучение на Пе-2, по словам Галины Павловны, было тяжелым – машина считалась сложной, так как имела очень высокую посадочную скорость.

- Страх земли заставлял неопытных летчиков снова и снова уходить на новый круг. Однажды американцы и французы получили разрешение прибыть к нам на аэродром, чтобы облетать Пе-2. Два американских аса до этого пытались сделать это в Казани, но не смогли. Один из них сел за штурвал, взлетел, а посадить не мог. Седьмой раз, заходя на посадку, ему все-таки удалось приземлиться с огромным козлением (прыганием по полосе – Ред.). Когда он выбрался из кабины, то сказал своему напарнику: «Не садись, обратно не вернешься». Когда же у нас обучались французы из «Нормандии-Неман», то им предложили на выбор три самолета: По-2, Пе-2 и истребитель Як-1. Они сразу сказали: «Только Як, только истребитель!» В итоге, Пе-2 освоили сначала наши мальчишки, а потом и мы. Правда, во время тренировочных полетов были потери, - вспоминает Галина Павловна.

Один из летчиков того сильного состава, которому удалось освоить самолет Петлякова, был Георгий Степанович Бельцов, будущий муж Галины. Ему удалось подготовить 27 летчиц, из которых потом укомплектовали 9 экипажей для полка Марины Расковой.

- Подготовка была блестящая! – говорит Галина Павловна. – За всю войну у этих девяти экипажей не было потерь. А через полгода после окончания войны мы с Георгием встретились и поженились.

В бомбардировщик Пе-2 загружают 500-килограммовую бомбу.

Фото: waralbum.ru

На фронт 3-й запасной авиаполк направили взамен погибших девушек.

- В апреле 1944 года мы прибыли в Ельню, чтобы продолжить воевать за тех девчонок. В нашем экипаже были: летчик Антонина Спицына, я – штурман и воздушный стрелок-радист Раиса Раткевич. Командиром нашей эскадрильи была Герой Советского Союза Надежда Федутенко (она первой в полку превысила расчетные возможности самолета, увеличив его бомбовую нагрузку до 1200 килограммов – Ред.).

Благодаря журналу боевых действий 125-го гвардейского бомбардировочного авиаполка, удалось установить, что Галина Павловна вместе со своими боевыми подругами прибыла на фронт 6-го апреля в 13:00. Документ также сообщает, что вместе со звеньями, которыми командовали гвардии лейтенант Екатерина Федотова и гвардии капитан Евгения Тимофеева, на аэродром было доставлено 10 новых самолетов Пе-2.

Ориентироваться в небе учили 20-летние «старики»

- Я отлично помню свои первые боевые вылеты, мы стояли тогда в Ельне, - рассказывает Галина Павловна. – Дело в том, что меня эти вылеты очень смутили – я была полностью дезориентирована. На карте лес, а смотришь сверху – одно сплошное пожарище. Дело в том, что немцы очень боялись выступлений партизан, им везде мерещились «зеленые люди», поэтому сначала они уничтожали населенные пункты, а потом начали жечь леса. Шоссейные магистрали, по которым можно было ориентироваться раньше, превращались военной техникой в цепь дорог: танки наступали по полям и спутывали наши ориентиры. Мы все растерялись.

- Как выходили из этого положения?

- Мы обращались к нашим ребятам, уже имевшим опыт подобных вылетов. Мы им жаловались, что взлетаем и совершенно не видим никаких ориентиров. Ребята советовали брать большие массивы лесов, озера и крупные реки (не ручьи!), и отталкиваться от них. «Старики», как мы называли мальчишек-летчиков, которым было всего по 22 года, очень нас тогда выручили. У нас, 18-летних инструкторов аэроклубов, практически не было боевого опыта, а вчерашние курсанты уже успели его получить. Они-то нам и объясняли на конкретных примерах, как ориентироваться, как уходить от зенитного огня и от вражеских истребителей.

Коллектив, в который попал экипаж Галины Брок, был уже обстрелянным и имел опыт боев с немецкими асами. «Старики» хоронили сбитых боевых товарищей и подруг рядом со своими землянками.

- Когда мы прибыли в полк, то первое, что увидели – это могилы девчонок с посаженными на них березками, - продолжает Галина Павловна. – На этих могилах летчики клялись мстить за боевых подруг. Нам сказали, чтобы поклялись и мы.

Галина Брок с мужем Георгием Бельцовым.

Бомбили немцев их же бомбами

Потом, по мере продвижения наступавших советских войск на запад, 125-й гвардейский бомбардировочный авиаполк начал менять аэродром за аэродромом, использовались и так называемые аэродромы подскока, предназначенные для кратковременных стоянок и пополнения боекомплекта.

- На этих аэродромах мы иногда сталкивались с летчиками «Нормандии-Неман», прикрывавшими нас. Они стояли ближе к целям. Мы часто летали колоннами, которые формировались из нескольких полков, например, к нашему 125-му присоединялись мальчишки из 126-го и 127-го авиаполков. Прикрывали нас то французы, то наши истребители Як-3. Колонны получались мощные, и последствия от таких массированных вылетов тоже были серьезными. Когда мы перешли на вражескую территорию, то стали пользоваться, в том числе, и вражескими ресурсами. Конечно, мы были привычны к грунтовым взлетным полосам, очень зависевшим от погодных условий, но потом нам стали попадаться отлично оборудованные немецкие аэродромы с бетонированными полосами и капонирами. Иногда гитлеровцы не успевали вывезти боеприпасы, мы и их использовали. Это были такие желтые, пузатые 500-килограммовые осколочные бомбы. Часто случалось, что мы быстро перелетали с одного аэродрома на другой, и наши снабженцы из батальонов аэродромного обслуживания не успевали подвезти боекомплекты (в основном, у нас были 100-килограммовые авиабомбы, мы брали их по 10-12 штук на борт), поэтому мы оперативно подвешивали на каждую «пешку» (бомбардировщик Пе-2 – Ред.) по две такие трофейные бомбы и летели с ними. Получается, мы начали бить немцев с их же аэродромов их же бомбами.

По словам Галины Павловны, у нее не было ни одного легкого вылета. Тяжело было ориентироваться и во время бомбардировок военных объектов столицы Восточной Пруссии.

- Если летишь бомбить крепость или город, то обязательно должен привязываться к знаковым сооружениям, крупным железнодорожным узлам, речным вокзалам, портам или скоплениям рыболовецкого флота. В Кёнигсберге же все было уничтожено. Крупных железнодорожных узлов не было видно. Крупных зданий, бросавшихся в глаза, тоже не было. Эту крепость били уже до нас, кто как мог, со всех точек. Ее же считали последним оплотом прусской военщины, германского фашизма. У нас не было жалости, потому что отношение к Пруссии было как к вражескому государству, к вражеской земле. В общем, Кёнигсберг для нас был обычной целью, от которой не должно было ничего остаться. Под нами были руины, руины, руины…

Все последние боевые вылеты экипаж Галины Брок совершил именно в Восточной Пруссии.

- В Восточной Пруссии мы оказались весной 1945 года, а последний наш боевой вылет в этом районе был 8 мая 1945-го. Мир уже праздновал победу, а мы летели бомбить сильно укрепленный и хорошо защищенный порт Либава (сегодня Лиепая), через который немцы перевозили все награбленное. Это была настоящая крепость: мощные зенитные установки, сплошные заслоны… Чтобы бомбить этот порт, нам приходилось сначала залетать немцам в тыл, либо атаковать со стороны моря. Такую же тактику мы применяли в Пиллау.

Галина Павловна отлично помнит и 9 мая 45-го, встречала она его на аэродроме Паневежис в Литве.

- Мы вернулись с последнего задания, постоянно слушали, что говорят по радио. И в ночь с 8 на 9 мая, по-моему в 4:30, со всех сторон поднялись крики и началась стрельба из всех видов оружия. Потом послышались приказы: «Не стрелять! Прекратить огонь!» Офицеры кричали: «Радуйтесь, что живы остались, но не перестреляйте друг друга!».

За последние годы летчица дала множество интервью.

Фото: телеканал «Звезда»

Кёнигсберг видела только в прицел

Интересно, что сразу после войны Галина Брок в Кёнигсберг так и не попала.

- Мы видели этот город только в прицел, с высоты 5-6 тысяч метров. А надпись «Кёнигсберг» я впервые увидела на крышке канализационного люка. Это было уже в конце 40-х, ближе к 50-му году, когда я приехала в один из калининградских курортов (нам дали возможность передохнуть после войны, «смыть копоть»). Сам же город по-прежнему лежал в руинах, но уже начинал восстанавливаться.

Несмотря на то, что о легендарной женщине-штурман снято множество сюжетов и даже целый фильм, о Галине Брок-Бельцовой ничего не знают в Калининграде. На торжественные мероприятия 9 апреля и 9 мая ее также ни разу официально не приглашали. Зато четырежды приглашали в США, но она не смогла туда полететь. 9 мая в последние годы Галина Павловна отмечает в саду «Эрмитаж» в Москве, откуда она уходила на фронт. Раньше этот сад был местом встречи летчиц из полка Марины Расковой, но в последние годы Брок-Бельцова приходит туда одна.

- Мне грустно, когда из архива выносят наше знамя, а подруг моих уже нет. Зато сейчас туда приходят родственники летчиков, и я с ними общаюсь.

Гвардии младший лейтенант Галина Павловна Брок-Бельцова в 1945 году была награждена дважды: 26 марта она получила орден Отечественной войны I степени, а 11 июня - орден Красной звезды. Также Галина Павловна имеет благодарность от Сталина «За взятие порта и крепости Пиллау» и медаль «За взятие Кёнигсберга», которую она считает самой памятной наградой.