«Когда Берлин возьмем, домой приеду, а раньше, ма, пожалуй, не жди»

Владилен Лях среди курсантов военного училища (второй слева, верхний ряд), 1943 год.

Фото: из семейного архива

Стрелковый полк Красной армии, как известно, имел в своем составе батарею 45-миллиметровых пушек. В руках опытных командиров такие пушки становились мощным оружием против гитлеровской бронетехники. Они были мобильны, их легко было замаскировать. Однако слабая броня сорокопяток, наложенная на неопытность артиллеристов, приводила к тому, что потери среди противотанкистов были страшными. Даже пехота считала их смертниками, так как немецкие танкисты в первую очередь вычисляли и старались выбить артиллеристов.

«Гроза врагу и смерть расчету»

Наш следующий герой, лейтенант Владилен Иванович Лях, был командиром взвода 45-милиметровых пушек 1019-го стрелкового полка. Ему после многих схваток с вражескими танками, несмотря на тяжелые ранения, удалось выжить.

Ян Лех, сын героя, отца не помнит, однако он переписывался с его сослуживцами и долго пытался вычислить, каким был его боевой путь. В 1989 году Ян получил письмо от ленинградца Б.М. Михайлова, с которым Владилен Лях проходил обучение в военном училище.

«Ваш отец, как мне сказал Павликов, был командир взвода 45-миллиметровых противотанковых пушек, - писал он. - Это, я бы сказал, самые-самые трагичные солдаты войны («самее» не было!). В пехоте 1944-1945 годов их звали «прощай, Родина», «гроза врагу и смерть расчету», «длинный ствол – короткая жизнь».

Вероятно, выжить артиллеристу удалось потому, что на фронт он попал не в самый критический момент, а когда гитлеровцев уже окончательно выдавливали за советскую границу.

«Трещит немецкий фронт»

Родился Владилен 7 декабря 1925 года в Мелитополе Запорожской области. После начала войны его семья перебралась с Украины в Петропавловск Казахской ССР, откуда 7 февраля 1943 года Владилена (сослуживцы называли его Владимиром) призвали в Красную армию. Учился он в Ташкентском стрелково-минометном училище, а в январе 1944 года юноше присвоили первое офицерское звание – младший лейтенант.

В письме из города Термез (Узбекистан – Ред.) от 6 сентября 1943 года курсант Лях писал своей маме Анне Евстафьевне, чтобы та не нервничала попусту:

- Гремят на Западе залпы, трещит немецкий фронт – какая сейчас там каша! Но ведь за бойцов на фронте не плачут! А тут потерялся некий курсант Владилен Лях в полудюжине тысяч километров от фронта. Учиться этому курсанту еще 7 месяцев. Чего беспокоиться?

Первую должность молодой офицер получил в феврале 1944 года – Ляха назначили командиром минометного взвода 15-го отдельного полка резерва офицерского состава. Непосредственно на фронте он оказался только в июне 1944-го. Именно в этот момент началась самая масштабная за всю историю войны операция «Багратион». Впечатленный событиями, в которые его втянуло, младший лейтенант Лях тут же отправил маме новое письмо.

- Переехал я на новое место, пока в резерве. Вы там в тылу радуетесь – наступает Белорусский фронт. А мы вдвойне радуемся: наступает наш фронт, наступает наша армия на одном из участков этого фронта. Немец бежит небывалым бегом. Потери при прорыве были мизерными. У нас «старички», что приехали недавно, говорят, что наши наступают колоннами. Я жив-здоров.

Владилен Лях после войны.

Фото: из семейного архива

Новый год у границы с Восточной Пруссией

В августе 1944 года младший лейтенант Лех попал в 1019-й стрелковый полк 307-й стрелковой дивизии, где он также был назначен командиром минометного взвода. Однако первую награду офицер получил, уже будучи противотанкистом.

Письма домой Владилен писал очень часто. К концу войны их было уже больше полутора сотен. Новый 1945-й год 1019-й стрелковый полк «праздновал» под Белостоком (позиции были оборудованы на берегу реки Бебжа), откуда Лях снова дал знать матери, что жив-здоров. Заодно Владилен сделал несколько романтических зарисовок прифронтовой полосы.

- Погода у нас для этого времени прекрасная, - писал он. - Сильный юго-западный ветер очистил небосклон: бледно-голубое небо и ясные дали, не затуманенные обычной осенней дымкой. Немецкий берег как на ладони. Расходятся и сходятся траншеи и ходы. Видны проволочные заграждения. Едва стемнеет – начинается пальба, и разноцветные искры трассирующих пуль стремительно и плавно несутся сквозь темноту, чертя трассы. Вчера на участке нашей части перешли два фрица – даровые языки, и ходить за ними не надо.

В том же письме Владилен рассказывает о фронтовых приколах. Одной из жертв шутников-сержантов стал батальонный писарь. Когда он сидел в землянке и занимался бумажной работой, бойцы незаметно забросили в трубу «буржуйки» сигнальную ракету.

- Писарь окончательно потерял голову и как заполошный заметался по землянке! Заглянули старшины в землянку и видят: носится писарь по землянке, а за ним с шипеньем и треском гонится ракета и светит зеленым светом. То-то была потеха! На другой день весь батальон без животов остался!

Награда и ранение

К 22 января 1945-го 1019-й стрелковый полк вышел к границам Восточной Пруссии, где завязал кровопролитные бои с отступавшими немцами. За умелое руководство взводом сорокопяток Владилен Лях был награжден орденом Красной звезды.

- В боях с 22 февраля 1945 года в районах города Едвабне (сегодня Подляское воеводство Польши – Ред.) и при преодолении сильно укрепленных оборонительных рубежей в районах станции Рудшанни и Лаунау, находясь с орудиями своего взвода в боевых порядках пехоты, огнем их содействовал успеху наступательных боев.

В тех боях взвод Ляха огнем своих орудий уничтожил до 10 пулеметных и 5 минометных точек противника, разбил до 30 повозок с боеприпасами и другим грузом, а также 3 автомашины. При этом лейтенант Лях всегда находился на огневых позициях орудий.

7 февраля 1945 года, незадолго до серьезного ранения, офицер отправил матери новое письмо. В нем он рассказывал, что пишет его «в разбитом доме одного из прусских селений».

- Стекла выбиты, стены поцарапаны осколками, в черепичной крыше зияют сквозные дыры. Это селение взято нами с жестоким боем. Выбитый немец засел теперь километрах в двух от села. Мой взвод по одной «тяжеловесной» причине был задержан в селе и теперь, ма, у меня есть время написать что-то похожее на письмо. Получать, ма, твои письма стал исправно. Получил, например, 149 и 151, а 150-е нет, но и это считаю более-менее.

Дальше он просит записать одну важную дату – 24 января 1945 года, 9:50. Именно тогда Лях ступил на немецкую землю.

- Не разбираем ни дня, ни ночи, работаем не покладая рук, - пишет он. - Между прочим, в тылу лучше следить за ходом событий. Здесь мы только знаем за свой маленький участок, а что на других – с запозданием узнаем. Газеты не поспевают за нами. Верней сказать, почта не успевает подвозить их нам. Как твои, ма, дела? Мои, как видишь, неплохи. И жив, и здоров, болеть не собираюсь. Когда Берлин возьмем, домой приеду, а раньше, ма, пожалуй, не жди.

Семья героя: супруга Мария Арсеньевна Васильева, дочь Люба и сын Ян.

Фото: из семейного архива

13 февраля 1945 года Владилен получает тяжелое ранение во время боя за рощу у дороги, соединяющей населенные пункты Древенц и Лоттенбах (недалеко от Ландсберга, сегодняшнего польского города Гурово-Илавецке – Ред.).

26-го февраля на лейтенанта приходит второй наградной лист, и снова на орден Красной звезды. Однако эта награда остается неврученной.

Похоже, ранение было очень тяжелым, так как писем домой после этой даты уже не было.

- Удалить осколок врачам не удалось, - рассказывает его сын Ян Лех. – С ним он и умер 9 марта 1960 года в селе Володарском Кокчетавской области Казахской ССР (сейчас село Саумалколь Айыртауского района Северо-Казахстанской области). Несмотря на тяжелое ранение, отец успешно прошел полный курс обучения в Петропавловском техникуме, получил диплом. Участвовал в соревнованиях по шахматам. Он мечтал стать писателем, издавать свои книги… Отца я не помню, так как был слишком маленьким. Помню только, что очень долго сиротливо висела на вешалке офицерская шинель. Помню картонную коробку, в которой хранились записные книжки и общие тетради отца с текстами. К сожалению, коробка тоже не сохранилась.