Почему в Калининграде почти 50 лет избегали слова «кирха»

Теперь бывшая церковь Креста восстановлена, став Крестовоздвиженским собором. Перед передачей здания верующим в нем располагался цех орудий лова «Техрыбпрома».

Фото: Архив автора

Насколько можно судить по моему архиву калининградской прессы, в 40-50-х годах прошлого века в газетах старались вообще не упоминать местные религиозные объекты. Но иногда без них, похоже, нельзя было совсем обойтись. Так, в 1949 году занимавшийся разработкой плана по восстановлению и реконструкции Калининграда архитектор Михаил Наумов отметил, что, знакомясь с нашим областным центром (Михаил Романович работал в Государственном институте проектирования городов в Москве), он «лично поднимался на все высокие строения, башни, церкви».

Церкви, значит. При этом все же удивительно, что точку не поставили после «строения». Наверное, сработал пиетет перед товарищем из столицы. Потому что даже «кафедральный собор» (его, кстати, и на излете 80-х писали так, с маленькой буквы) на нынешнем острове Канта мне впервые попался в печати лишь уже в 50-х. А когда 9 мая 1974-го был открыт парк на острове, то, рассказывая о нем, газета в упор не заметила отовсюду видный остов главной церкви Кенигсберга. «С эстакадного моста открывается впечатляющая панорама» – и ни слова о развалинах, которые, конечно, вступали в диссонанс с общим видом новой зеленой зоны.

Здания без звания

Еще примеры. «Старая, портившая вид постройка» – все, что было написано о бывшей кирхе Королевы Луизы, на базе которой 1 сентября 1976-го открылся театр кукол. «Заново отстроенное здание по улице Богдана Хмельницкого», «полуразрушенное, хранящее следы войны здание» – так писали в заметках по случаю открытия 22 августа 1980-го концертного зала филармонии (экс-церковь Святого Семейства).

А 35 лет назад в этом самом концертном зале прошло мероприятие, посвященное 1000-летию крещения Руси. Однако хоть про такое в перестроечном 1988 году уже и можно было писать, о том, что торжество состоялось в бывшем церковном здании, – ни-ни! Не вспоминали и о том, что единственный в ту пору в Калининграде православный храм, Свято-Никольский собор, в прошлом – тоже кирха.

Кирха Герцога Альбрехта на улице Тельмана в Калининграде – из тех, что превратились в руины и в итоге были снесены.

Фото: Архив автора

При этом нельзя сказать, что слово «кирха» находилось под запретом. В том же 1988 году была целая серия публикаций о вызвавших резонанс раскопках в поселке Владимирово Багратионовского района. И кирху, в которой велись работы, там так и называли – кирха.

В то же время, по моим наблюдениям, до начала 90-х в калининградской прессе вместо «бывшая кирха» чаще все же писали «церковь», «культовое сооружение», «костел».

Дом, где работал поэт Донелайтис

В июле 1979-го в статье, повествующей о завершении создания в поселке Чистые Пруды Нестеровского района музея Донелайтиса и перезахоронении его останков, не скрывали, что отреставрированное здание – бывший костел. Причем слово «костел» встречается в тексте неоднократно. Несмотря на то, что это был не католический, а лютеранский храм, которые, как известно, кирхами и называли (сегодня так стали именовать уже все подряд немецкие церковные здания).

Тем не менее тогда еще рискнули написать хотя бы «костел». Про самого же Донейлатиса – что он не только «зачинатель литовской литературы», но и «настоятель прихода».

А вот в репортаже с открытия музея (11 октября 1979-го) говорится уже так: «Здание, где долгие годы трудился Донелайтис». А сам он – кто угодно, только не пастор: великий сын Литвы и классик, выразитель интересов простых людей и гуманист, просветитель и борец против насилия, поэт и защитник угнетенных.

«Б» – и точка

К слову, когда 6 августа 1964-го в Чистых Прудах открывали еще мемориальную плиту в честь Донелайтиса, о развалинах кирхи, где покоился его прах, вообще не было ни звука. Сообщалось, что памятный знак установлен «на месте, где жил и творил основоположник литовской литературы»…

Короче, я не поверил глазам, вдруг увидев, что в 1967 году на газетные страницы все-таки попало «запретное» слово. Информируя общественность о светлом будущем театра кукол, областное управление культуры официально заявило, что у этого творческого коллектива наконец появится свой дом (он ведь поначалу ютился под крышей драмтеатра). Изучив соответствующий запрос из Калининграда, Государственный комитет по гражданскому строительству разрешил провести реконструкцию «здания бывшей кирхи».

Вместе с тем в документах о подобных вещах писали спокойно, без эвфемизмов. При этом – не тратя букв понапрасну. А именно: «Здание б. кирхи». В отличие от газеты здесь уже не видели смысла «бывшей» полностью расписывать.