Премия Рунета-2020
Калининград
0°
Boom metrics

Внутренняя Политика на 107.1 FM: Лидер "Новой России" Никита Исаев в Красноярске

Сегодня в красноярской студии Радио "Комсомольская Правда" пообщались с лидером "Новой России" Никитой Исаевым, который показывает и расказываем о России реальной в рамках своего автопробега по стране. Красноярск стал двадцатым городом в маршруте.

В студии: Никита Исаев, политичекий аналитик Александр Чернявский и ведущий Ренат Каримуллин.

Внутренняя Политика на 107.1 FM: Лидер "Новой России" Никита Исаев в Красноярске

Эфир на радио «Комсомольская Правда» в Красноярске 08.08.2018

Ренат Каримуллин: Добрый вечер, уважаемые друзья! Продолжаем эфир из студии в Красноярске. Меня зовут Ренат Каримуллин. В ближайшие 40 минут будем общаться в рамках проекта «Внутренняя Политика» с нашим коллегой, голос которого известен слушателям «Комсомолки» по всей стране. Политик и лидер «Новой России» Никита Исаев у нас сегодня в гостях. Никита Олегович, приветствую вас! Второй уже раз за полгода в этой студии.

Никита Исаев: Добрый день! Да, тогда это был декабрь.

РК: Второго декабря мы встречались.

НИ: Да, 2 декабря.

РК: И помогать нам сегодня будет политический аналитик Александр Чернявский. Сан Саныч, тоже приветствуем тебя!

Александр Чернявский: Добрый день!

РК: Коллеги, специально нашел за метку от 12 июня этого года на сайте «Комсомольской Правды». Лидер «Новой России» намерен увидеть сам и показать всем Россию реальную. Собственно, с 15 июля Никита Олегович путешествует по стране. Добрался и до нас тоже. До земли нашей, полной оптимизма. Почему я так выразился, объясню чуть позже. Хотя думаю, что нашим объяснять не надо.

Друзья, Никита путешествует по России и общается с людьми. Спрашивает, как живет сегодня российский человек, гражданин, россиянин. И первый вопрос: Никита Олегович, всё-таки под россиянином и жителем России в первую очередь понимается сегодня кто? Не знаю… уровень дохода, уровень интеллекта, уровень образования и т.д. И на «ты» можно?

НИ: Конечно. И Олегович, наверное, не надо. Мне Никита комфортнее.

Наверное, тот, у кого в паспорте написано, что он живет на этой территории и у него российское гражданство. И в принципе, люди, которые отождествляют себя с русскими людьми, говорят на русском языке, думают на русском языке, любят страну и так далее. В основном, конечно, у них гражданство российское. Поэтому я не делю людей на что-то.

Я как человек, который с точки зрения науки смотрит на политику, изучаю на различные социальные и возрастные группы. Но в целом, я общаюсь с людьми и пытаюсь понять настроение страны и настроения людей. Потому что всё-таки страна – это люди. Так в Конституции записано. Но когда народ перестал быть субъектом власти в стране (а он таковым безсубъектным становился последние лет 20), то конечно, я хочу понимать, что из этого эксперимента вышло. То есть тот момент, когда власть закрепилась в Москве, в Кремле, в Питере, а люди вообще перестали восприниматься в качестве тех, с кем нужно разговаривать.

Эксперимент нормальный. Есть такие страны в мире, которые в принципе забрали эти функции, и власть делегирует их только себе. А может ли это с русским человеком произойти? Вот это стоит понять. И я для себя уже во много фактически эту картинку сложил.

РК: Каким ты для себя увидел Красноярск сегодняшний, спросим у тебя чуть попозже. А я вот с чего хочу начать. Когда мы встречались в декабре, это было с прицелом на выборы тогда еще президента России. Благо всё прошло благополучно, и мы живём с новым президентом с марта уже. И твои ощущения от посещения Красноярска и Сибири вот тогда в декабре отличаются от того, что ты видишь сегодня?

НИ: Да, конечно. У людей большое разочарование. Я об этом говорил в федеральных эфирах и предупреждал, что та президентская кампания, которая была проведена, даст такой результат. Когда мы встречались, она только стартовала: Путин на заводе ГАЗ; Путин, вылетающий в Сирию и выводящий две трети группировки. И дальше британская коалиция против России, Скрипали и вся эта бодяга, которая шла по телевизору и по новостным лентам.

Люди проголосовали за Путина, потому что очевидно не было никакой альтернативы. Можно говорить про Грудинина, про Собчак или про кого-то еще, но альтернативы не было. И люди проголосовали, потому что «лишь бы не было войны». А это очень слабый мэсседж. Особенно в период экономического кризиса, при котором мы сейчас живем. Он же никуда не закончился, а по спирали очень сильно разрастается и развивается, что особенно чувствуется в регионах.

И кроме того было огромное количество имиджевых ударов по власти уже сразу после окончания выборов президента. Первое, это, конечно, Кемерово. И реакция власти на то, что произошло, её общение с народов. Второе, вот эти все непопулярные вещи – повышение пенсионного возраста, НДС, изменение межбюджетных отношений, рост тарифов ЖКХ и другие непопулярные вещи, которые уже объявлены и уже реализуются, а некоторые даже и подписаны. Они же пошли не от 14-15 июня и не в момент старта Чемпионата Мира по футболу, а еще тогда.

Разумеется, что в ответ на это общество уже между собой говорит: «Так мы же голосовали. Это же 77%. Ну и где реакция? Где наш президент, который заявил о технологическом прорыве? Где наш президент, который говорил, что будем бороться с бедностью и уменьшим ее в два раза? Где наш президент, который нам пообещал, что он будет бороться с олигархами?

Разумеется, сейчас люди разочарованы. Но это пока что ситуация под названием «мешком по голове дали». Они еще не оправились, еще не понимают, готовы ли они бороться за это, хвататься за вилы, шуметь, кричать или что-то ещё. Лето, конечно, не показатель – дачи, грядки и огороды. Но люди чувствуют, что протест – это, наверное, единственное, что им остается.

Они уже в меньшей степени ассоциируют вот эту тяжелую атмосферу с губернатором, с регионом, с местной властью, с громоотводами, которые были на протяжении последних лет в лице председателя правительства России и депутатов Государственной думы. Всё уже идет на самый верх. Это очевидно нужно понимать.

РК: Уважаемые земляки, мы работаем в прямом эфире. Можно и нужно к нам подключаться, коль скоро Никита Олегович едет по стране и спрашивает, если так совсем утрировать: Уважаемые друзья, как вы живете? И мы вас сегодня спрашиваем, как вам живется в Красноярске. Можете, например, по 5-бальной шкале оценить степень вашего счастья и удовлетворенности сегодняшним днем.

Сан Саныч, вопрос вам, как эксперту. Мы с конца сентября прошлого года живем в новых условиях. Это новый губернатор и новый мэр. Вот сейчас у нас грядут выборы в городской совет депутатов, и одновременно, будем выбирать своего губернатора <Прим: сейчас Красноярским краем руководит исполняющий обязанности губернатора Александр Усс >. Давай ты ответишь на вопрос Никиты Олеговича, как тебе сегодня живется, – и как красноярец, и как политический эксперт.

АЧ: Я бы всё-таки разделил два сюжета – губернатор и мэр. Хотя они, безусловно, взаимосвязаны. И больше того, Ерёмин своим возвышением обязан Александру Викторовичу. Что касается губернатора, то, на мой взгляд, все политические задачи, которые он перед собой ставил прошлой осенью, он решил. Выстроены отношения с ФПГ, по-прежнему краевая элита под контролем, зак. собрание на него ориентируется. Запущено несколько проектов, которые, правда, называют пиаровскими, но, на мой взгляд там есть реальные перспективы. Например, то, что мы знаем под названием «Несельская Сибирь». Хотя, конечно же, есть ворох проблем, которые ему придется разгребать после 9 сентября. В частности, это общий застой в экономической жизни - в первую очередь, в провинции. Хотя пару-тройку недель назад было объявлено о старте проекта «Локальная экономика». Но насколько я понимаю, там пока ни шатко, ни валко. Но это всё темы, которые уйдут у нас, видимо, на осень.

Что касается Красноярска, здесь ситуация особая. Сергея Ерёмина пока очень многие горожане воспринимают как мэра надежды. И это не только моё голословное мнение, я видел результаты фокус-групп. Но люди – это люди. А что касается моей политической оценки, то, безусловно, команда Ерёмина находится в стадии ученичества. И я вспоминаю нашего покойного губернатора Валерия Михайловича Зубова, который рассказывал, что из пяти лет губернаторства три он учился быть главой края. Есть у меня ощущение, что примерно то же сейчас происходит и в краевом центре. Безусловно, Ерёмин учится, совершает немало ошибок, как в практической деятельности, так и в пиаре. Но пока народ, в основном, ему это прощает. Насколько у него продлится период такого прощения? Я думаю, это не очень большой период, и осенью уже будет понятно, что из себя эта команда представляет. Но у меня лично пока тоже к ним много вопросов.

РК: Никита Олегович, можешь ли ты сказать, посмотрев те города, по которым ты уже успел проехать, насколько сильно уровень удовлетворенности жизнью зависит от того, насколько это регион локомотив, депрессивный и т.д.?

НИ: А что такое локомотив или депрессивный?

РК: Красноярский край, конечно

НИ: Он локомотив?

РК: Ну конечно. Вот Сан Саныч не даст соврать.

НИ: Это может быть по сравнению с Читой, он локомотив…

РК: Да, даже если на таком уровне сравнить.

НИ: Да, настроение, конечно, получше. Всё-таки в Красноярск стремятся люди, которые убегают, сверкая пятками, из абсолютной депрессии. Оттуда, где председатель Совета Федерации Валентина Матвиенко сказала, что на шпильках невозможно ходить. Я имею в виду Читу. Да, и фонтан там никакой. Но естественно, люди бегут куда? Они бегут в Красноярск, возможно в Новосибирск, в Москву, в Питер.

АЧ: Никита, у нас на шпильках тоже нельзя уже ходить. До осени, по крайней мере.

НИ: Да? Ну, видимо, к вам Матвиенко давно не заезжала, или больше шпильки не надевает по регионам страны. Так что это, наверное, базовый миллионник. Самый восточный. И он магнитит сюда всю Сибирь, по большому счёту. Вот в Омске я разговаривал с людьми. Так у них даже есть хэштег #невозможнопокинутьомск. Там какой-то мамонтёнок на льдине куда-то пытается убежать. Или второй вариант, поезд «Омск – Омск». Вот у них такая история. А Красноярск всё-таки даёт какие-то возможности. Понятно, что это происходит за счёт кого-то. За счёт снижения кормовой базы как в Москве, так и здесь. За счет санкций в отношении того же Дерипаски, который конечно же не может обеспечивать базовые вещи в подконтрольных себе ФПГ. Но настроения, конечно, здесь получше.

Плюс, здесь есть некий проект, который должен прислать каких-то денег в город. Я имею в виду Универсиаду-2019. Я вот сейчас, проходя по городу, спотыкаюсь, но считаю это нормальным. Два года мы в Москве терпели, когда Собянин там перекладывал всё, что угодно. Сейчас ходим по ровной плитке.

РК: Тоже ведь, наверняка, матерились?

НИ: Матерились, уезжали на лето из города. Но ничего не поделаешь. Более того, я и в Европе это вижу. Очень много перерыто разных улиц. Пусть делают! Это нормально. Я считаю, что жаловаться на это уж точно не надо. Главное, чтобы это было честно и прозрачно. И чтобы это происходило не за счет того, что вся маржа осталась в Москве тем, кто выделил деньги, а местные сидят на подсосе и кладут вместо асфальта песок какой-нибудь, который завтра развалится. А если это будет достаточно честно. Вот об этом нужно думать. А то, что идет ремонт – это прекрасно.

Поэтому настроения, конечно, здесь получше. Но я говорю скорее о Красноярске, а не о Красноярском крае. И плюс, конечно, Усс. Можно сколь угодно критично к нему относиться. Но это лучшая кандидатура из тех, которые для Красноярска были бы возможны. И абсолютно лучший из новой ротации губернаторского корпуса, который сейчас есть по стране. Я этим молодым технократам не доверяю вообще. И наблюдаю, как это происходит во всех регионах, которые им отдали.

РК: Про молодых технократов и то, что произошло за эти 8-9 месяцев с момента прошлогодних переназначений, мы поговорим чуть позже уже в следующем блоке.

Уважаемые друзья, по состоянию на 8 августа, как вам сегодня живется в городе Красноярске и Красноярском крае? Вот такой простой вопрос. Оцените, пожалуйста, степень своей удовлетворенности нашей жизнью. И властью, и экономикой, и городом, конечно.

Никита Олегович, еще один вопрос. Где уже успел побывать? Очень коротко, в каких основных городах? И традиционный журналистский вопрос: ТОП-3 проблем, на которые обращают внимание люди. Наверняка, в актуальной повестке фигурируют пенсии?

НИ: Проехал 8 с половиной тысяч километров. Очень коротко, чтобы Сан Саныч тоже мог говорить. Красноярск – двадцатый город автотура. Владимир, Рязань, Саранск, Саратов, Самара, Оренбург, Курган, Тюмень, Омск, Новосибирск, Горноалтайск, Барнаул. Что-то возможно сейчас упустил. Саранск и Мордовия, в целом, это совершенно точно лучшее, что есть в стране, на мой взгляд.

РК: С учетом произошедшего не так давно?

НИ: Ты имеешь ввиду Чемпионат Мира по футболу?

РК: Да. Об этом речь идет.

НИ: А какая разница? У них на футбол, на первую лигу, ходит 28 тысяч человек на их стадион. А вот ипотека за 5%?

РК: А так можно было?

НИ: Да, можно. Инвестировать за счет бюджета и так делать. Социальных программ куча. В бассейн за 300 рублей месячный абонемент. Через каждые 500 метров агрофирма. Крупные предприятия, которые реально работают. Дороги сделаны третьего уровня, даже когда в переулочек какой-то поворачиваешь. Дома все отреставрированы. Обманутых дольщиков просто нет, последний дом сдан. Да, есть дефицит бюджета перед федералами. На 225%, по-моему, набрали долгов. Но вложили-то в социалку, в реальный сектор экономики, в привлечение инвесторов. А ни нефти, ни газа у них нет. И это очевидно нужно понимать.

Второе место – это Тюмень. Там всё-таки есть нефть и газ. Пусть и сервисно, без НДПИ и налога на нефтепользование, которые в Москву забрали. Но Собянин сделал себе некий бренд, который он демонстрирует. Тюмень – это моя штука. Свердловск – это моя штука. Екатеринбург, наверное, третий. Если бы сейчас не разрыли Красноярск, то я, может быть, на третье место поставил его. Но пока что это вот так.

РК: А ТОП-3 проблем, с которыми люди обращаются к тебе?

НИ: Проблемы федеральные. Про пенсии говорят: «Что же вы так баб обидели?» Да, это напряжение. Но это напряжение, скажем так, вопроса справедливости. Это не то, что бьет по ним именно сейчас. ЖКХ, дороги, здравоохранение, отток населения, пьянство, отсутствие образа будущего, отъезд молодёжи, микрофинансовая кабала и налоговое бремя, которое сейчас лежит на малом и среднем бизнесе, уничтожая его вообще. То есть, в первую очередь вещи, которые можно монетизировать.

Например, в Сибири (но не у вас, а в Томске или Кемерово) не понимают, почему для того, чтобы подключиться к газу, надо заплатить 200-300 тысяч рублей. И им приходится покупать уголь по совершенно невероятным ценам. Рост цен в магазинах имеет достаточно базовое значение. И это общие для всех проблемы.

Есть некие регионы, которые имеют свои уникальные вопросы. Например, в Сибири людей беспокоит вырубка леса и китайская экспансия. Но это тоже вопрос справедливости. За него не сильно выходят на улицу. Выходят на улицу за своё: обманутые дольщики выходят за свои квартиры , бизнесмены выходят за свой бизнес, который отнимают. Ведь рейдерство в России цветет по полной программе. Но это протест среди людей, обладающих деньгами, возможностями и т.д. А так, в целом, у людей апатия, опущенные руки и ощущение бесперспективности что-то менять.

РК: А нет ощущения, что эти люди всегда были с опущенными руками, просто ты раньше никогда не заезжал в эти города?

НИ: Возможно и так. Но повторюсь, последний год очень сильно изменил ситуацию. Люди сильно доверяли Путину и продолжают отчасти доверять. Но нелюбовь к боярам начинает переходить некоторым образом и на него. И это опасный момент. Москва пытается передать вопрос ответственности в регионы. Но это уже сложно транзитится туда. То есть сейчас у людей каша в голове. С одной стороны, они спрашивают: «А Путин вообще знает, что у нас происходит?»

РК: И отвечают многие, скорее всего: «Нет»?

НИ: Одни говорят «нет», другие говорят «да всё он знает». И я сам, кстати, не знаю, знает он или нет. Я тоже задаюсь этим вопросом. Мы даже целую программу на радио «Комсомольская Правда» делали «Что спросить у президента». И я этот вопрос ему как бы виртуально задал. И люди не понимают, что происходит. Они говорят: «Лишь бы не было войны», потому что им каждый день показывают Донбасс, Сирию или какую-нибудь Мьянму.

Но с другой стороны, они понимают, что у них не просто пустой холодильник, а они не знают, как завтра выживать. Их база 10-12 тысяч рублей – средняя зарплата по глубинке. Остальное они как-то добивают до 25 тысяч рублей, чтоб выживать. И вот эта верхушка куда-то уходит. Её просто уже нет практически. И в Красноярске, кстати, в том числе.

РК: Ожидание вот этих непопулярных мер сразу после выборов президента постепенно превращается в реальность, например пенсионный возраст. Мы это неоднократно обсуждали в экспертами. И вот эта история с перекладыванием или разделением ответственности между центром и регионами – она тоже была ожидаема и логична, не так ли?

АЧ: Ты поднимаешь в своем вопросе сразу несколько серьезных тем. И самая главная из них – это колоссальный разрыв между верхами и низами. Отсюда то, о чем говорит Никита – чувство вопиющей несправедливости, нарастающей несправедливости в нашем обществе. И вот эти все темы, которые сейчас звучат в повестке – начиная с пенсионного возраста и заканчивая тем, что уже произошло, как например повышение НДС, тарифов на ЖКХ – мне кажется, наше население уже начало привыкать, что от власти можно ожидать чего угодно.

РК: Но об этом мы с вами поговорим в третьем, заключительном блоке нашей передачи, после паузы. Не переключайтесь. Вы сможете и вопросы задать, позвонив по нашему телефону.

РК: Продолжаем после перерыва. У нас в гостях Александр Чернявский, политический аналитик, и Никита Исаев, лидер Новой России и политический путешественник с недавнего времени. Никита Олегович, хотел уточнить у вас два момента: в начале нашего разговора ты сказал, что президент обещал бороться с бедностью, а сейчас принимает решения, которые по мнению многих идут откровенно вразрез с этим обещанием. Вопрос вот в чем: с момента инаугурации прошло 3 месяца, и никто меня не заставит поверить, что человек, который годами голосовал за Путина, вдруг за три месяца до такой степени разочаровался, что прямо готов на какие-то меры.

НИ: Политическая система убита, политические партии дискредитированы, партия «Единая Россия» не представляет из себя понятной конструкции системы управления, как в Москве, так и по всей стране с колоссальным антирейтингом и скорей всего уже никогда не восстанавливаемым. Так называемая оппозиция умерла так умерла, при чем умерла уже давно. Коммунисты превратились в спойлеров, а где-то уже в открытую поддерживают как Красноярске, в Омске, в Новосибирске действующую власть. Разводят протест на полтора месяца против повышения пенсионного возраста, отводят людей и сбивают всю энергию в интересах Кремля, это надо понимать. Поэтому общество пытается искать на кого обратить внимание, Навальный тот же и вся вот эта компания, которая развивалась в прошлом в 2017 году, на мой взгляд, не то что потеряла эту энергию, а потеряла в том числе все, в том числе и сторонников, в том числе и в Красноярске. А куда идти? А куда-то надо идти, громоотвода сейчас не существует, и в этой связи не исключено, что могут появиться какие-то лидеры, которые будут совершенно не подконтрольные, и как с ними работать никто не понимает, потому что Кремль привык к управляемой суверенной демократии. Что будет дальше не совсем понятно, вот Сан Саныч может быть расскажет.

АЧ: Я согласен полностью с оценкой, которую дал Никита. На мой взгляд, кризис партийной системы был очевиден уже в 2011 году, когда очень много избирателей или отказывались идти на выборы, либо приходили и пожимали плечами, потому что там не было ни своей партии ни своих кандидатов. То что в нашем обществе сейчас запрос на приход новых, не дискредитированных в своей истории соглашательств, предательств сил есть, на мой взгляд, очевидно. Что Никита делает в своей политической практике я как раз очень сильно приветствию, потому что безусловно пройдет несколько лет и мы увидим довольно серьезное переформатирование политической системы ,и вот эти, на мой взгляд, ритальные танцы, когда мы видим новости о возможном слиянии ЛДПР и Единой России, то что Единая Россия может слиться и уйти в ОНФ, ОНФ может уйти в партию власти - на мой взгляд это несерьезно, потому что речь идет не о косметическом ремонте, а о серьезном евроремонте. А что появится в результате этого евроремонта? Я думаю буквально на каждом фланге может появиться что-то интересное, потому что сама ситуация, когда у нас Владимир Путин постоянно является единственным и более менее надежным стержнем всей политической системы говорит о ее дикой ненадежности, потому что система должна опираться как минимум на три ножки как табуретка, а лучше на четыре, но вот этого как раз в нашей политической системе на сегодняшний день и нет.

РК: Никита Олегович, вопрос по поводу вот этих новых лидеров. Все знают программу “Поле Чудес” и все знают программу “Вечерний Ургант”. Что касается “Поле чудес”, если бы ее вел любой другой человек, то, мне кажется, сильно аудитория бы не пострадала. Но если бы кто-нибудь другой вел “Вечерний Ургант”, то ее бы никто не смотрел. Все- таки роль некоего колхоза в любом понимании, она действительно отходит в никуда, и действительно есть такое четкое устремление на какой-то личный персональный бренд? И вот эти новые лидеры они в любом случае будут какие-то надпартийные, это будет просто какой-то персонаж?

НИ:Первое. “Вечерний Ургант” - одна из самых не высокорейтинговых программ Первого канала, и они очень печалятся по этому поводу. Я сам не знаю, почему, я думаю что он должен собирать более высокие рейтинги, но он очевидно проваливается, и даже идет разговор о возможности замены не его, а возможно самой программы на что-то. Второе. Я не буду себя пиарить, вы все отлично понимаете, как и очень вдумчивые и понятливые слушатели радио “Комсомольско правды” и жители Красноярского края. Понятное дело, что когда я говорю о разрушенной системе и новых лицах и так далее, в том числе имею в виду себя, это нужно понимать. Теперь о роли личности в истории, о которой ты меня спросил. Я правильно понимаю? Безусловно, люди говорят нужен лидер и говорят, нам нужен лидер, у нас его нет, мы не знаем за кем идти. Те, кто туда нас водили нас обманули, развели, обвели вокруг пальца. Это все классические лицензионные партии, так называемые, которые могут идти в Думу, сидят в думе, у них 13 из 20 комитетов, получают за это деньги, всегда получают согласования на их митинги. Как коммунисты. Вот сейчас мы подаем на митинг про обманутых дольщиков и подают за нас коммунисты. Почему? Да потому что им не откажут никогда, потому что коммунисты будут действовать ровно так как им скажет власть, всегда. Это было очень хорошо понятно по пенсионной реформе. Даже у вас здесь в ЛДПР, полудохлая ЛДПР федерального уровня, лидер, которой не просто уже выживает, а которому говорят “нет ты ходи, нет ты говори, нет ты шуми, еще побудь, ты нам нужен” 30 лет спасет политическую систему. И если во всех регионах практически не работающая ситуация, то в Красноярске ребята обладающие этой лицензией заберут еще город, это нужно понимать. При чем они боятся этот город забрать, потому что после Универсиады на месте этого города не будет ничего (Я говорю про Красноярск). А по поводу лидеров, да, важны, но эти лидеры иногда появляются просто залезая на броневик, и это тоже нужно понимать. Потому вспомните как строился Майдан на Украине, кто там был лидером - Цекнебок, Яценюк и Кличко, где они сейчас? Никто их не видит. Есть другие ребята, которые являются лидерами. Так и во всех революциях, так называемых. Всегда происходит, поэтому они просто появятся естественным путем. Пока власть имеет возможность делать это для себя комфортно, без большой крови, искусственно-естественным образом, но сейчас пока ничего не делает.

Звонок.

Слушатель: Добрый вечер, меня зовут Алексей.

РК: Расскажите как вам живется сегодня? Тезисно.

Слушатель: Да живется мне неплохо, но я не то хотел сказать. А хотел сказать , что дело не в партиях, на мой взгляд, а в том, что омещанились люди, потому что идеи -то есть и может даже неплохие, но люди не готовы поступиться даже частичкой личного комфорта ради како-то абстрактной идеи. Вот и все, в это вся проблема.

РК:Спасибо большое. Никита Олегович, можно я немного продолжу тезис этого слушателя. Я с ним конечно согласен. У нас в Красноярском крае система выборов она своеобразная, люди не ходят на выборы. Это на президентские какой-то рекорд побили, но вот на выборы мэра пришло 19 процентов всего. И это они в любых городах могут наговорить вам, что они не согласны. Не согласен - иди на выборы, а он не пойдет.

НИ: - Не пойдет. Не пойдет. Кстати они не идут, потому что не доверяют этой системе, не доверяют политическим партиям, системе. А выборы это часть политической системы, и они выбирают вот этих товарищей, которые бегают по этим партиям, перекрашиваются, переобуваются, они говорят все, мы больше им не доверяем. Туда идут только пенсионеры, потому что они идут на выборы ровно потому что ну так положено, у них в голое чипом вложено - мы не имеет право не идти на выборы. А кого выбирают пенсионер…?

РК: Сан Саныч, очень короткий вопрос - как вернуть это доверие к выборам? Давайте уберем списки и оставим одномандатников, чтобы человек знал за кого он голосует конкретно? Не сработало - убираем.

АЧ: - Я не думаю, что это поможет, по-моему это все разговоры для бедных. Даже если мы говорим про дату выборов, что она не удачная, а она не удачная. Это все следствие. Оно сейчас мало на что влияет. У нас правда здесь серьезный разговор состоялся по поводу того, что страна ждет перемен. Единственное, думаю, когда говорят по поводу мещанства, я не совсем согласен. На мещанах вообще все держится в этом мире. Проблема в другом. Сейчас вообще выбор может встать, о чем Никита говорит между эволюцией и революцией. У нас мне кажется мало уже желающих попасть в революционный период и слава богу. Среди моно поколения мало таких людей и они знают какого жить в революционную эпоху.

РК: Никита Олегович, конечная цель твоего маршрута? И пожелайте что-нибудь нашим слушателям.

НИ: Южно-сахалинск, полное осознание происходящего, попытка быть опытным участником федеральной дискуссии, возврат сюда и создание региональных отделений “Новой России”. А с точки зрения пожелания - все будет хорошо, в это нужно верить, у меня есть внутреннее ощущение , что мы сможем изменить эту ситуацию, потому что мы русские люди.