Штефан ШТАЙН: «Мечтаю, что Калининград будет по-настоящему открыт для бизнеса»

В кабинете у доктора Штефана Штайна, главы представительств Торговой палаты Гамбурга в Санкт-Петербурге и Калининграде, стоит деревянный макет корабля.

- Это когг, ганзейский парусник, - поясняет Штефан Штайн. - Когда-то давно купил его за 800 евро. Сейчас, наверное, стоит несколько тысяч. Очень мне нравится…

С темы Ганзейского союза и начался наш разговор.

- Господин Штайн, позвольте поздравить вас с 15-летним юбилеем деятельности вашего представительства. Думаю, что калининградские предприниматели по достоинству оценили вашу работу.

- Спасибо! Мы самая старая немецкая организация, которая работает в России после распада Советского Союза.

- У меня всегда возникал вопрос - почему Торговая палата именно Гамбурга? В Германии много крупных городов…

- Калининград - это Балтийское море. И все немецкие земли на побережье заинтересованы в сотрудничестве с Калининградом. А Гамбург, как и Кенигсберг когда-то, входил в состав Ганзейского союза. И когда упал «железный занавес», в Гамбурге посчитали, что Калининградская область - естественная территория для экономического развития на восточном направлении. И поэтому в 1993 и 1994 годах мы открыли сразу два представительства - в Санкт-Петербурге и Калининграде.

- 15 лет - достаточно серьезный срок. Вы видели калининградскую экономику, что называется, изнутри. Насколько серьезно она изменилась за это время?

- Изменилась кардинально. Сейчас, как мне кажется, - самое лучшее время для России и Германии, торговый оборот у наших стран сегодня самый высокий. Это меня радует, потому что раньше Калининград-Кенигсберг был нервной точкой, а сейчас это дружеская территория. Ведь когда я приехал в Калининград в 1996 году, столкнулся с вопросом, что немцы покупают Калининградскую область. В Германии некоторые общественные организации выступали тогда за возвращение Кенигсберга. Сейчас мы видим инвестиции в Калининградской области, открытость региона, очевидно, что люди стали лучше жить и у них стало больше требований к качеству товаров. Но с другой стороны, мы раньше думали, что Калининграду уготована судьба Гонконга на Балтийском море, но Гонконг, к сожалению, не получился. Почему? Есть крупные предприниматели, которые просто не хотели конкуренции. Вообще в России наблюдается тенденция отдельных компаний монополизировать свои отрасли. Я считаю, что это вредно для развития экономики. Потому что там, где монополисты, развитие идет медленно. Я как руководитель представительства всегда говорил, что нельзя иметь монополии, нельзя заниматься протекционизмом. Потихоньку, думаю, люди начали это понимать.

- А в Калининградской области в чем проявлялся монополизм?

- Возьмем простой пример, который касается населения. Здесь, если я покупаю медицинское оборудование, оно дороже, чем в Санкт-Петербурге. Потому что все монополизировано в Москве - товар импортируется через российскую столицу. И в итоге в Особой экономической зоне, которая дает льготы по производству, и продукты, и оборудование дороже. Кому это понравится?

- Вы говорите Гонконг. Что стоило бы сделать на заре 90-х, чтобы превратить Калининград в Гонконг?

- В первую очередь это политический вопрос. Гонконг - совершенно открытая территория. Бизнес, который туда приходит, имеет возможность спокойно импортировать и экспортировать. Это действительно свободная зона. А в Калининградской области есть таможенные ограничения, есть пограничные зоны, барьеры, которые многого не разрешают. Поэтому, к сожалению, политика не позволяла сделать балтийский Гонконг. Кроме того, как мне показалось в середине 90-х, в Москве боялись давать Калининградской области много свободы, потому что существовало опасение, что регион покинет Российскую Федерацию. Это была большая ошибка. По моему мнению, никто никогда не претендовал на Калининградскую область. И немцы не претендовали. Может быть, есть какие-то фашистские движения, которые говорят о Кенигсберге. Но и не только в Германии, но и в Польше. Скажу вам по секрету, однажды ко мне обратился очень известный российский политик и сказал, что немцы могли бы лучше управлять Калининградской областью. И попросил меня передать это в Германию. Честно говоря, я этого никогда и нигде не говорил. Я всегда публично выступал и говорил, что Германия не заинтересована в возвращении Калининградской области. Но мне никто не верил.

Иными словами, были политические барьеры, которые не позволяли интенсивно развиваться экономике. Закон об Особой экономической зоне постановил, что вся территория считается ОЭЗ. А в Китае, например, - лишь локальные территории. И там - полная свобода. Без пошлин. И там действительно развивается бизнес. У нас всегда была идея, что Калининградская область - это узел экономических интересов Запада и России. Сюда могли бы приезжать без визы и российские, и западные бизнесмены. И могли бы здесь заниматься финансовыми, торговыми вопросами.

- Нужна была либерализация финансового законодательства для этой территории?

- Да, но не только законодательства. Хоть здесь и была и есть Особая экономическая зона, всегда существовали ограничения. Мы помним, был беспошлинный ввоз товаров, потом было какое-то ограничение, потом в одном месте пошлина появилась, потом в другом месте… Списки этих ограниченных товаров постоянно росли. Главное, что правила игры всегда были нестабильны. Даже сейчас. Я поддерживаю новый закон об Особой экономической зоне. Все это хорошо и правильно. Но почему размер заявленных инвестиций должен составлять 150 миллионов рублей, чтобы стать резидентом ОЭЗ? Почему? Для того чтобы приезжали крупные компании. А крупные все равно не приезжают, потому что рынок в Москве, а не в Калининграде.

- А то, что у нас уже 60 резидентов Особой экономической зоны. Это хорошая цифра или недостаточная?

- Конечно, было бы лучше, если бы их было больше. Но 60 - это уже успех. Теперь надо внимательно смотреть, как они развиваются. Мое мнение - необходимо снизить порог для инвестора, чтобы сюда приходил малый и средний бизнес. Потому что Калининградская область рассчитана как раз на этот бизнес. Сюда можно очень быстро приехать. От Берлина, например, всего 600 километров. Иностранные предприниматели могут здесь проверить, как те или иные схемы бизнеса действуют в России. И таких бизнесменов немало. Калининград, между прочим, у нас на третьем месте в России по количеству немецких предприятий. После Москвы и Санкт-Петербурга. И это все маленькие и средние бизнесмены.

Впрочем, позитивных моментов сейчас тоже немало. В регионе стало больше промышленности, инфраструктура лучше. И это благодаря нынешнему руководству Калининградской области. Я считаю, что этот автобан, который идет на Зеленоградск, - очень хорошая идея. И, надеюсь, в скором времени Приморское кольцо будет выстроено целиком.

- В будущем разделении труда Калининградской области придется что-то предлагать на внешнем рынке. Что предложить, чтобы заинтересовать соседей? Или мы обречены работать только по схеме импортозамещения - на российский рынок.

- Мечтать мы можем очень много. Я мечтаю, что Калининградская область будет открыта не только для выходцев из бывшего Советского Союза. Открыта для всех специалистов с Запада, сотрудников иностранных компаний, которые производят товары в том числе и для Европы. В законе об Особой экономической зоне была такая мысль - производить товар, который продается во всем мире. Но нужны западные специалисты. А что против этого? Миграционная политика России. Потому что мне, если захочу работать как специалист в России, нужно право на работу, рабочая виза, регистрация и так далее. Кроме того, существуют квоты на иностранную рабсилу…

- Понятно, жесткая миграционная политика. А интерес есть открывать здесь предприятия?

- Конечно! Преимущества области в том, что здесь рабочая сила дешевле, энергия меньше стоит, чем в Европе, и сырье есть из России, которое можно здесь переработать. Но бюрократия!.. Нужна куча документов и большое количество времени только для того, чтобы получить право прийти на российский рынок! Это все против свободного движения экономики. Никто этим не хочет заниматься, и находятся другие места, где развивается бизнес. Например, в Литве и особенно в Польше. Польша сейчас не страдает от экономического кризиса. Это интересно. Почему? Потому что многие предприниматели, которые хотели работать в России, остались в Польше.