В Калининграде волонтеры восстали против родителей Миланы Семеньковой. Почему сейчас?

Вопросов к семье Миланы накопилось много, и ответов на многие из них пока нет.

Фото: Instagram.com

В конце мая 2020 года был закрыт первый в истории калининградской благотворительности многомиллионный сбор для покупки самого дорогого в мире укола «Золгенсма». Этот укол был жизненно необходим на тот момент полуторогодовалой Милане Семеньковой, болеющий спинально-мышечной атрофией.

Тогда мама девочки – Виктория Кашуба отчиталась, что собранная сумма составила 157 миллионов 723 тысячи 600 рублей. И вот как семья распорядилась средствами.

- Оплата «Золгенсма» по выставленному фирмой счету – 150 млн 343 тысячи 750 рублеи .

Из оставшихся по результатам сбора 7 миллионов 379 тысячи 850 рублеи Семеньковы перечислили часть средств другим детям, также страдающими различными тяжелыми заболеваниями.

- Артему Рогову из Балашихи (болезнь Канавана, это прогрессирующее поражение нервных клеток головного мозга) – 1 000 000 рублей ;

- калининградке Виктории, которая борется с раком, – 400 000 рублей ;

- подопечнои центра «Верю в чудо» Злате Баленко – 400 000 рублей ;

- Аде Кешишянц (у ребенка СМА) – 700 000 рублей.

После всех перечислений у семьи осталось 4 миллиона 879 тысяч 850 рублеи . Эти средства родители решили оставить на долгий и сложный этап реабилитации Миланы.

Однако многие волонтеры и сегодня не согласны с таким отчетом сбора. Многие благотворители настаивают, что родители могли не сообщить реальный итог усилий сотен (а может, и тысяч) жертвователей. Волонтеры, с которыми мы поговорили, полагают, что родители могли скрыть от 10 до 20 миллионов рублей.

«Это первый и последний опыт»

Волонтеры, мнения которых мы приводим, вышли из сбора еще до его окончания, поскольку столкнулись с непониманием со стороны Семеньковых, что очень насторожило.

Говорит Анна Юовенене, домохозяйка, многодетная мама:

- В тот момент, когда я решила помогать Милане Семеньковой, находилась в Краснодарском крае. Из-за пандемии долго не могла выехать домой, в Калининград. Моя работа заключалась в том, чтобы донести информацию об этом огромном сборе, о поджимающих сроках («Золгенсма» нужно было ввести до того, как Милане исполнится 2 года. – Ред.) до крупных предпринимателей Краснодара. На мой взгляд, я это успешно делала, получала маленький процент отказов. Суммы, которые перечислялись, полагаю, были крупные. И часть предпринимателей просила у меня отчет. На мой взгляд, они вправе знать, что потраченные средства дошли до конкретной цели. Но на мои просьбы в чате волонтеров о том, что нужно делать отчеты, мне так никто толком и не отвечал.

Укол Милане сделали несколько месяцев назад, но впереди - долгая реабилитация.

Фото: Александр Подгорчук

Перед финалом сбора я вышла из этой истории. Потому что у меня было очень много вопросов к родителям, но меня никто не услышал. Я не знала, что отвечать участникам сбора про отчетность. Для меня это был первый опыт. На сегодня точно могу сказать, что больше в подобных проектах я участвовать не буду.

«Имею право знать итог»

Ульяна Агаева, домохозяйка, мама ребенка с ограниченными возможностями здоровья:

- Примерно в феврале 2020 года я подключилась к сбору для Миланы. Для меня история такого масштабного сбора, конечно, была первой. Сейчас я точно могу сказать, что никогда не буду перечислять деньги на личную карту нуждающимся. Помогать через проверенные благотворительные фонды – да, буду. А так, как был организован сбор у Семеньковых, это в корне неправильно.

У меня нет машины, я на общественном транспорте возила письма по калининградским предприятиям, участвовала во флэшмобах, развозила наклейки для такси. Я добросовестно делала небольшую работу.

На мой взгляд, полноценного отчета о сборе со стороны родителей не последовало. Сбор был закрыт 27 мая, а деньги продолжали поступать еще несколько дней – до 31 мая. Я не видела, чтобы родители отчитались и за собранные средства в 500 кубах (ящики для сбора денег), расставленных на площадках разных предприятий города.

Я как волонтер, как гражданин, который тоже сдавал деньги на лечение Миланы, имею право спросить – сколько собрано всего денег? И я считаю, что излишек семья должна была перечислить тяжело больным детям.

Прекрасно помню благотворительный вечер, который в Калининграде проводила Инна Жиркова. Тогда и ведущая Первого канала Юлия Барановская прилетала, вела это мероприятие. Именно после этого вечера Ксения Бородина (телеведущая. – Ред.) разместила у себя в Инстаграме пост о Милане. И я видела, как не замолкал телефон у Вики Кашубы, телефон просто не справлялся – шли, шли, шли переводы.

Еще одно наблюдение. После того, как Сергей Горохов (руководитель благотворительного фонда «Сердца трех», его мнение читайте ниже. – Ред.) начал высказывать свое отношение к финалу сбора, к поведению Семеньковых, число подписчиков в Инстаграме у Виктории Кашубы сократилось на 100 тысяч. А было порядка 150 тысяч.

Сергей Горохов у себя в социальных сетях высказывал мнение, что Семеньковы могут скрывать от общественности 20 миллионов рублей по итогу сбору. Но мне кажется, это слишком. Но вот порядка десяти миллионов – полагаю, возможно.

«Обсуждать сбор нужно и важно»

Раиса Куликова, домохозяйка, мама двоих детей:

- Впервые я включилась в историю Миланы в октябре 2019 года, во второй половине декабря того же года я активно участвовала в организации крупного флэшмоба, он прошел в январе 2020 года около Дома Советов. Потом я работала уже со СМИ. Моя задача была – донести информацию о том, что ребенок, диагноз, особенность сбора – это все реально, это не мошенничество. Я считаю, что СМИ в Калининграде откликнулись на беду активно, поддерживали семью, сбор.

А ушла я из этой истории в тот момент, когда было собрано примерно 90 миллионов рублей. В какой-то момент у меня сложилось понимание, что родители стали приобретать средства реабилитации для Миланы (корсет, туторы) из собранных средств. Но это же неправильно! Эти деньги собирались на укол. В таком случае, как мне казалось, мы же должны объяснить народу, почему средства сбора идут на другие цели. Ожидаемой реакции со стороны родителей не последовало.

Утверждать, что Семеньковы на деньги сбора купили машину и квартиру, я не имею оснований, у меня нет доказательств. Я посчитала важным для себя поддержать Сергея Горохова в его сильном поступке. Я считаю, что обсуждать вопрос отчета сбора нужно, это важно. Чтобы выработать единые правила в таких сборах. И самое важное - чтобы не отбивать желания у калининградцев заниматься благотворительностью, помогать, спасать.

«Хочу, чтобы им стало стыдно»

Сергей Горохов, руководитель благотворительного центра «Сердца трех»:

- Близко с Семеньковыми не знаком. Я помогал в сборе, но не так, конечно, как волонтеры. Не могу сказать, что был внутри процесса. Я поддерживал сбор информационно. Просил друзей устанавливать у себя в офисах кубы для сбора средств. Мои хорошие знакомые, руководители фонда, стали работать с Семеньковыми.

Почему сейчас я начал говорить о сборе, о его итогах? По правде, я только недавно узнал, что волонтеры продолжают обсуждать эту историю. Меня это возмутило. Я стал общаться с теми, кто был близко к семье, мне наговорили какие-то мерзкие факты. И я увидел, как многие люди, кто осознанно пришел в благотворительность, отошли от этого. И одна из задач, которую я сейчас решаю, - это реабилитация волонтеров, важно вернуть их в это доброе нужное дело.

- Сергей, о вас уже ходят слухи, что вы владеете серьезными доказательствами, что во время сбора семья купила машину, что недавно у семьи появилась и недвижимость. Это так? Вы располагаете какими-то документами?

- Конечно, договоров о купле-продаже машины и квартиры у меня нет. Но есть человек, у которого была куплена машина за 400 тысяч рублей в тот момент, когда шел сбор. Есть свидетель этого. Есть переписка Вики (матери Миланы. – Ред.) с волонтерами, в которой она объясняет, что они поменяли машину - ключ на ключ. Я практически уверен, что их старая машина стоит в гараже, ее никто не продавал. Стасу (отцу Миланы. – Ред.) я тоже звонил. Спрашивал. Когда человеку нечего скрывать, он ведет себя иначе. Стас ничего не ответил.

Но вы только подумайте! Народ последнее от себя отрывает, перечисляет деньги, а они в этот момент покупают машину. Вы просто посмотрите их соцсети. Как это семья жила до сбора, и какие они сейчас. Даже по внешнему виду понятно. Люди стали вкачивать деньги в себя, причем немаленькие.

- Вы готовы обратиться в правоохранительные органы с заявлением о начале проверки законности сбора и расходования средств сбора?

- Скажу честно, мне не хочется обращаться. Я беспокоюсь за Милану, и не хочу, чтобы она росла без отца. Я хочу, чтобы было общественное порицание. Чтобы им стыдно было. Чтобы они поняли, что деньги в жизни не главное.

«За клевету ответят все»

Что же по поводу восстания волонтеров говорят в семье Семеньковых? Виктория, мама Миланы, на просьбу «Комсомолки» прокомментировать позицию волонтеров ответила кратко:

- Всем занимаются юристы и адвокаты. За клевету ответят все.

В начале этого года Виктория Кашуба ответила на вопросы «Комсомолки» о самочувствии Миланы, о первом пройденном этапе реабилитации, о деньгах сбора, которые якобы семья тратит на свои нужды. Тогда Виктория твердо заявила, что все это – слухи, которые сопровождают многие сборы.

Есть ли основания для проверки?

«Комсомолка» связалась с калининградским юристом Павлом Мандрыченко и поинтересовалась, есть ли, на его взгляд, основания у правоохранителей после выступлений волонтеров и благотворителей провести проверки на законность не только сбора, но и расходования собранных средств родителями Миланы Семеньковой.

- Вне зависимости от типа проверки (оперативный материал или доследственная проверка) у сотрудников правоохранительных органов могут быть повод и основания для ее проведения. Вопрос тут, скорее, в том, будут ли у них по результатам проверки основания, скажем, для возбуждения уголовного дела, - отметил Павел Мандрыченко.

- Но вот обсуждается активно тезис, мол, раз все сдавали деньги добровольно, то и оснований для проверки нет. Это так?

- Нет. Так как деньги переводили добровольно на определенные цели.

Еще раз напомним, что цель сбора для Миланы Семеньковой состояла в том, чтобы оплатить укол «Золгенсма».

А В ЭТО ВРЕМЯ

Отца Миланы признали банкротом

На момент обращения в суд задолженность Станислава Семенькова составляла почти 650 тысяч рублей.

21 января этого года Арбитражный суд Калининградской области вынес решение о признании банкротом Станислава Игоревича Семенькова, отца Миланы. В обосновании заявления указано, что задолженность составляет 645 166,84 рублей, и возможности погасить ее Станислав не имеет. Кроме того, имущества, достаточного для погашения долга, якобы также не имеется. В итоге, 25-летний Станислав Семеньков был-таки признан банкротом.

Обсуждаемый сегодня многими вопрос: можно ли этот шаг – признание себя банкротом - трактовать как желание семьи все же уйти от требований волонтеров отчитаться за многомиллионный сбор, пока остается без ответа. Говорят, что эти финансовые линии могут быть вообще никак не связаны.